— Я думаю, пока в этом нет необходимости, — сказал Мейсон. — Если же возникнут новые обстоятельства…
— Мне это не нравится, — перебил Медфорд. — Раз ставится вопрос, давайте отложим слушание до результатов экспертизы по чеку.
— Суд предложил прервать судебное заседание защите, а не обвинению, которое пропустило сквозь пальцы важную, а может быть, самую важную улику. И если бы не защита, то она вообще могла быть утеряна, — поставил прокурора на место судья. — Продолжайте, мистер Медфорд.
Медфорд проглотил замечание судьи с деланной улыбкой.
— Ваша честь, я излагаю дело, как оно было подготовлено следствием. Не в компетенции прокуратуры…
— Я понимаю, — перебил судья. — Главная вина, без сомнения, лежит на полиции, но, с другой стороны, это также не дело адвоката указывать на улики, которые прошляпила полиция и прокуратура. Ладно, вызывайте вашего следующего свидетеля.
— Лейтенант Трэгг, — объявил Медфорд.
Трэгг никогда не чувствовал себя в лучшей форме, чем сейчас, когда, делая вид беспристрастного, умного полицейского офицера, не преследующего личных мотивов, начал плести паутину очевидных улик вокруг Сэлли Мэдисон. Наконец он добрался до главного, до «бомбы» процесса, которую с нетерпением ожидал Рей Медфорд.
— Вы идентифицировали отпечатки пальцев на пистолете, найденном у подсудимой? — спросил он Трэгга. — Что вы обнаружили?
— Четыре отпечатка пальцев принадлежат подсудимой. Остальные два — секретарю Мейсона, мисс Делле Стрит, которая, по указанию адвоката, отвезла подсудимую в «Келлингер-отель», чтобы избежать допроса.
Медфорд украдкой посмотрел на Мейсона, в надежде увидеть его в шоке, не зная, что агенты Дрейка уже добыли информацию по этому вопросу.
Мейсон посмотрел на часы, а затем вопросительно на прокурора.
— Вы закончили?
— Можете задавать вопросы, мистер Мейсон.
— Подождите, — вмешался судья. — Лейтенант, вы уверены, что отпечатки на пистолете принадлежат мисс Делле Стрит?
— Да, ваша честь.
— Значит, она трогала пистолет?
— Совершенно верно, ваша честь.
— Хорошо, — сказал судья тоном человека, понимающего все сложность ситуации. — Задавайте вопросы, мистер Мейсон.
— Лейтенант, прошу меня простить, если я переспрошу вас о некоторых моментах ваших показаний. Вы тщательно проверили передвижения Фолкнера в день его смерти?
— С пяти часов дня вплоть до убийства нам известен каждый его шаг.
— Согласно вашей версии, Фолкнер, вернувшись домой, вынул пистолет из кармана и положил его на кровать. Тогда почему на пистолете не оказалось его отпечатков пальцев?
Трэгг заколебался.
— Видимо, убийца стер все отпечатки с пистолета.
— Зачем?
— Это же ясно как день, — слегка улыбнулся Трэгг. — Уничтожить улику.
— По-вашему, получается, что если убийца — подсудимая, то, стерев все отпечатки, она специально оставила свои?
Трэгг был явно недоволен вопросом.
— Вы к чему-то клоните, мистер Мейсон.
— К чему я клоню?
— Вы намекаете, что я знаю, что было на уме у подсудимой.
— Но вы же уже дали понять, что было на уме у убийцы, — сказал Мейсон. — Вы сказали, что убийца стер все отпечатки пальцев, чтобы уничтожить улику. Я спрашиваю, ваша версия совпадает с обвинением, что Сэлли Мэдисон совершила убийство?
Трэгг не мог не оценить силу заданного вопроса. Он заерзал.
— Разве не более правдоподобной является версия, по которой она просто взяла пистолет с места убийства, зная, что он принадлежит Тому Гридли?
— Пусть решает суд, — ответил Трэгг.
— Благодарю вас, — улыбнулся Мейсон. — Еще пару вопросов. По версии полиции, Фолкнер заполнял корешок чека и был убит, не вписав в него полностью имя Тома Гридли. Только три буквы на корешке и то, что чековая книжка валялась на полу, привели вас к такому заключению?
— Авторучка тоже лежала на полу.
— А может быть, что-то другое помешало убитому?
— И что же? — спросил Трэгг. — Я буду рад, если вы назовете другую причину, по которой человек может не дописать фамилию на чеке.
— Телефонный звонок, например.
— Ни в коем случае. Это… э-э… мое мнение. Если бы телефон зазвонил, то убитый дописал бы фамилию «Гридли» прежде, чем поднять трубку. И не бросил бы чековую книжку и ручку на пол.