Пока она рассказывала ему про Стива, который ожидал на улице, дедушка нежно ерошил рукой ее волосы; он так обычно делал, когда она была еще ребенком. Она почувствовала себя в безопасности и немного успокоилась.
Затем вошел Стив. Он разговаривал с дедушкой, а она отдыхала в соседней комнате, рассматривая темный потолок и слушая их приглушенные голоса.
Вскоре к ней вошел дедушка. Он сказал, что укроет Стива. Ей не о чем беспокоиться. Стив сейчас сам поговорит с ней, скажет ей, что не надо бояться. Он позаботится о ее друге. Ему хочется сказать, что он считает большого американца самым подходящим для нее мужем.
Он улыбнулся, погладил ее руку.
– Никогда не думал, что придет день, который принесет мне такие приятные новости. В этой стране у тебя нет будущего. В Америке ты станешь богатой. Многое еще, конечно, надо устроить. Но в конце концов все наладится. Тебе следует набраться терпения и мужества. Помни, что ничто ценное не дается легко.
Стив был нетерпелив и резок. Но Нхан принимала во внимание его состояние. У него неприятности, он очень взволнован. Она не ждала от него нежности. Естественно, он должен подумать о себе.
Он сказал, что она должна как можно скорее возвращаться в Сайгон. Он уже узнал у дедушки расписание автобусов. Первый автобус отходит в шесть часов и затем с интервалами через час. Она должна уехать с первым же автобусом. Без сомнения, она не должна говорить ни матери, ни дяде, ни братьям, куда она ездила.
Нхан, сжавшись в комочек, прислонилась к стене, смотрела на него не отрываясь, пока он говорил. Холодный страх снова охватил ее душу. Она кивала ему головой, как бы соглашаясь, но смысл сказанного не доходил до сознания. Ей отчаянно хотелось быть сильной и заслужить одобрение Стива, но она видела, как на его лице появлялось злое раздражение всякий раз, когда она не могла сразу схватить то, о чем он говорил.
– Ты слушаешь? – спрашивал он. – Ради Бога, не сиди как затравленный кролик. Все, что от тебя требуется, это сказать, что мы пошли на реку, разговаривали и в одиннадцать часов я привез тебя домой. Я уехал, и ты больше не видела меня. Это достаточно просто, не так ли?
Просто? С безнадежным отчаянием она подумала о маме, о дяде, которых ей надо заставить поверить, что она легла в одиннадцать, в то время как они знают, что она вообще не ложилась. Ее дядя был добрый, но не простой человек. Он всегда поджидал ее возвращения из «Парадиз-клуба». Вот если бы она заранее предупредила его, что поздно вернется, тогда была бы надежда убедить его, что в одиннадцать часов она находилась в постели. А сейчас, пока она не скажет ему правды, нечего думать, что он ей поверит.
– Очнись! – резко сказал Стив, схватив ее за руку. – Это достаточно просто, не так ли?
Опасаясь разгневать его, она молча кивнула.
– Ты никому не должна говорить о бриллиантах, – сказал он, понижая голос. – Ни одному человеку. Понимаешь?
Она снова кивнула.
Он поднялся и начал взад и вперед ходить по маленькой комнате.
– Мне понадобятся сигареты, – сказал он. – Привези штук двести. Я надеюсь, ты успеешь приехать сюда дневным автобусом. Не забудь захватить с собой газеты.
Она опять кивнула.
– К тому времени, когда ты вернешься, я, возможно, решу, что делать, – продолжал он. – Будь осторожна с Блэкки Ли. Он будет тебя выспрашивать. Я еще не решил, можно ли доверять ему. Если он будет задавать вопросы, не проговорись, где я. – Он оглядел маленькую, бедно обставленную комнатку. – Чем быстрее мы выберемся отсюда, тем лучше, но рисковать я не должен. Отдохни немного. До отхода автобуса почти час. Надо куда-то деть те два велосипеда.
Он направился к двери. Испуганная, Нхан обвила его руками.
– Не покидай меня, – умоляла она. – Я боюсь. Неужели нет другого выхода? Может быть, лучше пойти в полицию? Ты отдашь им…
– Прекрати! – грубо сказал он, отталкивая ее. – Я сказал тебе: ни слова о бриллиантах. Я сохраню их. Слушай меня: все кончится благополучно.
Он вышел. Она обхватила голову руками, безутешная в своем отчаянии.
За десять минут до отхода автобуса, когда уже почти рассвело, он вернулся. Он сказал, что бросил оба велосипеда в реку.
Когда автобус подъезжал к Центральному рынку Сайгона, она вспомнила об их расставании. Он вдруг стал нежным, но его нежность не уменьшила ее страха. С ним, в этом она была уверена, она могла бы заглянуть в лицо любой опасности, но необходимость обманывать наполняла ее безграничным отчаянием.
В то время как Нхан торопилась по узким улочкам домой, беспокоясь, сможет ли она убедить маму и дядю поверить рассказанной ею неправде, полковник Он Дин Кхак заканчивал свои указания инспектору Нгок Лину.