«Что это значит? – спросил он себя. – Почему они следили за мной? Они подозревают, что я связан с Джеффом? Или они следят за мной в надежде, что я наведу их на след Нхан? Или все это не имеет к Джеффу никакого отношения?»
Он отошел от окна, вынул платок, обтер вспотевшее лицо. Холодок страха прополз по спине. Если бы не этот крысенок Ю-Ю, он бы через десять минут пошел за револьвером с глушителем. И если бы его с ним задержали, он бы заработал два года.
Он медленно подошел к столу, сел. «Будет лучше не выходить на улицу, – сказал он себе. – За револьвером могла бы сходить Ю Лан». Он с завистью подумал о Чарли, находящемся в безопасности в летящем в Пномпень самолете. Может быть, предупредить Чарли, что за ними следит полиция? Он подумал, решил пока немного подождать. Возможно, это не имеет никакого отношения к Джеффу. Возможно, кто-то проболтался о маленькой валютной спекуляции, которую он осуществил пару недель назад. И теперь полиция начала следить за ним.
Он встал, подошел к шкафу, налил себе изрядную порцию виски, вернулся к столу и поспешно написал записку. Он вынул из бумажника немного денег, которые положил в конверт вместе с письмом, запечатал конверт и написал адрес.
Затем он прошел в танцзал, где Ю Лан составляла букеты.
– Отнеси это письмо Фат Во, – велел ей Блэкки. – Возьми с собой корзину, купи фруктов и овощей. Фат Во даст тебе сверток, положи сверху него фрукты и овощи и возвращайся сюда.
– Что в этом пакете? – спросила Ю Лан, беспокойство засветилось в ее глазах.
– Это тебя не касается, – сказал Блэкки. – Отправляйся немедленно, дело срочное.
Ю Лан постояла в нерешительности, затем, поняв, что сейчас он не склонен терпеть непослушание, покорно пошла за корзиной.
Блэкки возвратился в свой кабинет. Он допил виски и почувствовал себя спокойнее. Он видел в окно, как Ю Лан быстро пошла по улице к ресторану Фат Во. За ней никто не последовал. Человек в «Ситроене» продолжал курить. Блэкки ожидал у окна. Через двадцать минут он увидел возвращающуюся Ю Лан с корзиной, наполненной овощами. Он встретил ее у дверей.
– Принесла? – спросил он.
Она опустила корзину, вынула из нее немного овощей и вытащила сверток, тщательно завернутый в коричневую бумагу и перевязанный шпагатом.
– Что случилось? – спросила она. – Я беспокоюсь. Ты что-то затеваешь. Могу я узнать?
Блэкки взял сверток.
– Нет, – сказал он. – Это не женское дело.
Он прошел в свой кабинет, закрыл и запер на задвижку дверь, а затем развернул сверток. Автоматический револьвер 38-го калибра с длинным глушителем понравился ему. Он проверил магазин, подошел к сейфу и запер оружие. «Через два дня, – думал он, – у нас будут бриллианты». Казалось, ждать надо целую вечность. Он снова подошел к окну и посмотрел сквозь ставни. «Ситроен» все еще был там.
Пока он рассматривал автомобиль и размышлял, что бы могло означать внимание полиции к нему, инспектор Нгок Лин стоял перед столом полковника Он Дин Кхака и докладывал об убитом полицейском, найденном в кювете на шоссе у Фудаумота.
Было половина четвертого. Труп только что обнаружили. Полицейский исчез накануне вечером после того, как покинул полицейский пост. Он должен был наблюдать за машиной Блэкки Ли. Инспектор не мог решить, бандиты или Джефф убили полицейского.
Мертвый полицейский не интересовал полковника. Утром у него состоялся неприятный разговор с Лам Фаном. Лам Фан предупредил его, что почва уходит у них из-под ног. Один из шпионов Лам Фана при президенте сообщил ему, что враждебная полковнику группа наконец убедила президента предпринять действия против него. К концу недели он больше не будет главой службы безопасности. Он будет уволен через три дня, как только его преемник возвратится из Парижа, до его возвращения никакие действия против полковника не будут предприняты.
«Три дня!» – думал полковник, рассеянно слушая доклад инспектора. Если эти слухи правдивы, у него остается только три дня, чтобы захватить бриллианты и покинуть страну.
– Где танцовщица? – спросил он.
– Она вернется домой к шести часам, – ответил инспектор. – В десять минут седьмого, сэр, она будет в той комнате.
Полковник внимательно посмотрел на него, крошечные глазки засверкали.
– Я запомню твое обещание, – сказал он. – Если ее не будет здесь к десяти минутам седьмого, ты пожалеешь, что появился на свет.
Наступило молчание, затем инспектор сообщил: