С этими словами он удалился, а пилоты начали распределяться по комнатам.
После ужина команда быстро уснула, так как все были очень утомлены. На утро к удивлению всех членов группы подъём не оказался системным, т. е. запланированным на определённое время. Пилоты начали потихоньку бродить по коридору примерно с десяти часов, а к одиннадцати проснулись уже все. В пол двенадцатого внезапно появился Купер и сообщил, что если все готовы, то можно следовать в столовую. Завтракать или обедать по его словам — это уже было дело каждого на выбор. После еды предполагалось свободное время, а к двум часам необходимо было собраться в жилом корпусе и пройти на старт первого ознакомительного заезда.
— Послушай, так ведь здесь Лу должен быть, — сказала Фрэя Джонсу в столовой.
— Да, действительно, надо будет спросить об этом у Рона, — ответил он ей, — интересно, а что мы одни пока приехали? Почему в столовой больше никого нет, кроме нашей команды?
— Не знаю, — сказала Фрэя, — может расписание другое.
— Скажите Рон, — обратился к нему Джонс, когда тот проходил мимо его столика, — а где сейчас остальные участники турнира и нет ли среди них китайского пилота Лу Цзин по прозвищу Лао, если вам о чём-нибудь говорит его второе имя?
— Я понял вопрос! — начал конкретно и быстро отвечать Купер, — на данный момент на станцию прибыли все участники за исключением немецкой и японской стороны, которые прибывают сегодня днём. Ваш китайский друг прибыл сегодня утром вместе со своим партнёром по команде на двух сновигаторах модели «Red Dragon».
— А почему их нет в столовой?
— Все участники разбиты на три группы, — продолжил объяснять Купер, — первая ваша, вторая — парные команды и третья — одиночные пилоты. В такой же последовательности вы принимаете и пищу по расписанию. На каждую группу отводится по сорок минут.
— То есть теоретически мы можем сейчас пересечься? — поинтересовался Джонс.
— Именно так, но не советую вам вступать в разговоры по нескольким причинам. Во-первых: не стоит затягивать время на принятие пищи, это сокращает перерывы персонала, они будут недовольны. Во-вторых: как вам уже сказали вчера — общение между участниками разных сторон в отсутствии администраторов не приемлемо и будет вызывать у наблюдателей подозрения в сговоре.
— Ну, это как-то совсем уже дико, — начал возражать Джонс, — мы вместе прошли первую миссию, нам есть, что вспомнить и о чём поговорить.
— Послушайте, капитан Джонс, я не хочу показаться грубым, но вы ведь сюда не общаться друг с другом приехали, не так ли? — сурово спросил Купер, — если вы хотите, я могу организовать для вас с ним личную встречу, где вы в моём присутствии сможете пообщаться вечерком за чашкой кофе, но по мне так лучше бы таких встреч не было, потому что меня это заставляет резать общее расписание, а уж отчитываться лишний раз перед службой наблюдателей за ваши не такие уж наверняка необходимые и важные дискуссии я совсем не намерен.
— Кошмар какой! — обескуражено возразила Фрэя, — это же просто уже тюремный режим какой-то.
Рон впал в некоторое нервозное замешательство. Было видно, что он не на шутку разозлился. Он начал говорить сквозь зубы, как бы сконфуженно стесняясь и сдерживая себя:
— Поймите же, наконец, мне нет дела до ваших личных разговоров с кем-либо на этой станции, просто существуют правила, нарушая которые вы подставляете меня. Вы наверно не понимаете, о чём идёт речь. Ваш, например заезд с этим китайцем может оказаться — несколькими миллионами долларов только одной ставки какого-нибудь арабского шейха. Именно из этого расчёта Америка вложила в эти трассы огромные деньги. Когда ваша страна построит на свои деньги свои трассы, тогда возможно вы будете свободно общаться и вести себя как угодно, но пока этого не случилось и вас пригласили для участия, я прошу вас соблюдать предложенные вам правила вот и всё, здесь нет ничего сложного, а теперь извините, я хотел бы попить кофе с вашего позволения.
— Конечно — конечно, — ответил Джонс, — извините за беспокойство, не переживайте, я просто с ним поздороваюсь, если встречу.
Купер отошёл к столику неподалёку, а Фрэя и Джонс продолжили беседу.
— Похоже, действительно всё очень серьёзно, — сказала Фрэя, — чувствую, мы ещё натерпимся здесь всего.
— Да ладно, пускай будет так, как есть. Откатаем своё, получим деньги и отвалим отдыхать. Я что здесь буду революцию устраивать?
— Меня начинает всё это раздражать: Архип Великий со своими выкрутасами, американцы с режимом как в Гуантанамо. Такое впечатление, что мы здесь как собаки на собачьих боях.