Ребята не знали, что делать: то ли аплодировать, то ли как-нибудь ответить, но тут вперёд вышел Борис и весело сказал.
— Даёшь остров Скалистый! А, Даниил?
— Даёшь! — обрадовался Данко, потом вытянулся и обратился официально: — Разрешите отправляться, товарищ вожатый?
— Отправляйтесь. И помните: насчёт задания — это правильно. Вы — разведчики всего лагеря. И будьте, как разведчики, наблюдательны, смелы и осторожны. Счастливого пути!
Тут Витя Борцов подал какой-то знак, и весь отряд дружно гаркнул:
— Счастливого пути!
У Данко дрогнуло и потеплело сердце. Сын майора, он хорошо знал этот возглас. Им прощались солдаты, провожая товарищей. Данко опустил руки по швам и поднял голову.
— Звено, по местам! — коротко крикнул он, и сам услышал в своём голосе бодрящую и властную твёрдость, которую всегда с завистью и гордостью отмечал в командах отца.
Звено в одну секунду очутилось в лодке: Петя с Ваней — самые лёгкие — на носу, Саша и Сеня — посредине, на вёслах, а Юра — на корме. Так у них было распределено заранее. В тот же миг на палке, прибитой к носу «шлюпа», затрепыхался треугольничек красного флажка.
Данко сбросил с ног спортивки, вошёл в воду и оттолкнул лодку от берега. На ходу впрыгнув в неё, он встал в полный рост на корме. Гребцы пригнулись над вёслами, взмахнули ими, и лодка устремилась вперёд.
И первый, и второй отряды, сломав строй, беспорядочно сгрудились на берегу. Маша Сизова забежала в воду почти по колено и кричала что-то, судя по выражению лица, весьма важное. Что именно, понять было нельзя, так как, кричала она не одна, галдели все. Откуда-то появился Силантьич. Размахивая руками, он суетливо толкался среди ребят, потом озабоченно подёргал бородку, решительно надёрнул картуз и торопливо засеменил по берегу, стараясь, видимо, догнать лодку.
— Банку… вы этакие… вычерпывать… — расслышал Данко.
Силантьич ещё вчера наказывал обязательно захватить с собой банку. Петя, услышав старика, вытащил из-под сиденья консервную банку, которую они с Ваней выпросили на кухне, и торжественно поднял её над головой. Силантьич удовлетворённо кивнул и, гордо выпятив бородёнку, степенно зашагал обратно.
Весёлый гвалт остался позади. Озеро разостлало перед лодкой широкую сверкающую дорожку, по которой, подпрыгивая и сшибаясь друг с другом, катились невысокие игривые волны. Набегая на лодку, они легонько плюхались о её борта, отскакивали и торопливо бежали дальше, вдаль, туда, где размыв берега, озеро переходило в реку Светлую.
грубоватым голосом затянул Данко, и звено подхватило:
Лодка шла быстро, но упорно вихляла из стороны в сторону.
— Ты не дёргай весло, — твердил Саша Сене, — не дёргай. Равномерно надо. Давай: раз… два… три!.. Вот опять…
Сеня дулся:
— Что ты на меня всё сваливаешь? А сам-то!..
Пока они спорили, Юра старательно вычерчивал что-то на борту. Его худенькое веснушчатое лицо выражало величайшую заботу. Через несколько минут он объявил:
— Придумал!.. Это она потому вихляет, что без киля. Плоскодонка. А я придумал: можно киль приделать. Вот такой.
Какой это будет киль, понять из неопределённых жестов Юры было нелегко, однако звено встретило его предложение одобрительно. Сеня, впрочем, придрался к «главному конструктору»:
— Что же ты раньше-то думал? Вот давай сейчас и садись за весло сам. — И Сеня поднялся было со скамейки, но под пристальным взглядом вожака сел обратно. — Уж и пошутить нельзя, — грустно забормотал он и вдруг закричал на Сашу: — Да не дёргай же ты! Ну!
— Ого, у Сени командирский голос появился. — Саша захохотал. — Удивительно! Да?
Сеня надул губы. Он вспотел и часто утирался рукой. Коротко стриженные волосы на его голове взъерошились. На кончике носа дрожала капелька пота.
Лодка всё вихляла.
— Вы ссоритесь, и потому не получается, — рассудил Ваня. — Давайте мы с Петей сядем за вёсла.
— Мы им покажем высший класс! — весело под-держал приятеля Петя и хотел уже встать, но его остановил испуганно-тоскливый, полный укоризны голос Вани:
— Пе-етька… Ведь ты же опять вывозился!
На рукаве новенькой майки расползлось жирное коричневое пятно. Петя деловито осмотрел его и пояснил: