— Хо-хо-хо, — басом сказал вслед ему Саша, и все рассмеялись.
Борис поднялся.
— Что ж, счастливой тренировки и хорошей работы! Я пойду.
— А вы с нами пообедайте.
— Ну, нет, два обеда в день — это вредно. Врачи, знаете, что говорят? — и, подмигнув Саше, он двинулся от костра. — Желаю удач!
Стлался по берегу горьковатый дымок. Тоненько потрескивали горящие сучья. Закипала в ведре походная каша…
Ошибка Сени Волошина
За «мёртвые полчаса» Сеня, как он говорил, «вник в азимутную науку».
Как только Саша объяснил ему, что азимут — это угол между направлением на север и направлением на какой-либо предмет, Сеня заявил:
— Ага, вспомнил! Я сейчас сам.
— Ну вот определи азимут мыса Песчаного.
Сеня положил компас на план острова, навёл тёмный конец стрелки по меридиану на север и прикинул угол между направлением на мыс и на север.
— Примерно, двести шестьдесят.
— «Примерно»! Не примерно, а точно — двести шестьдесят пять. Теперь — как ты туда пойдёшь?
— А вот так и пойду, ногами.
— Ну иди.
Сеня отошёл на несколько метров и услышал, что Саша хохочет.
— Ты что?
— Иди обратно! Так ты выйдешь совсем в другую сторону.
— Но ведь я же определил азимут?
— Азимут определить — это одно. За него ещё держаться надо. Заметь в направлении азимута какой-нибудь предмет… Вот видишь, камень… И иди на него. Дойдёшь — по компасу проверишь себя, другой предмет заметь — и дальше.
В конце концов Сеня научился этому и теперь вышагивал впереди с компасом в руке, «держась за азимут», и отсчитывал шаги. Саша двигался следом с планшетом и карандашом наносил, что было нужно, на план и тоже — для проверки — считал шаги. Во время послеобеденной тренировки они определили, что если шагать чуть крупнее обычного, то каждые три шага составят два метра.
Первый промер, по азимуту 225, на юго-запад, не принёс ничего интересного. Миновав узкую песчаную полоску на берегу залива Лазарева, они попали на равнину, полого спускавшуюся к югу. Равнина была покрыта густым лесом. Здесь росли сосны и берёзы, изредка попадалась ель. На двадцать восьмом десятке метров путь пересек ручей. Чуть всплескивая и булькая вокруг рассыпанных по дну камешков, он быстро бежал к восточному краю острова, вдоль течения Светлой. Вода в нём была невкусная, она отдавала чем-то солоновато-горьким.
Разведчики прошли метров тридцать вверх по течению ручья, столько же вниз, нанесли этот участок ручья на план и двинулись по азимуту дальше. Метров через двести они вышли на берег Светлой.
— Ну? — скучно спросил Сеня. — Вот и будем, что ли, так ходить, вперёд-назад, вперёд-назад. Что интересного?
— Ныть мы не уговаривались, — обрезал Саша. — А интерес как раз в том, что мы вот так ходим и заносим всё на план. Такое нам задание. Ты что, думал открыть тут новый Южный полюс?
— Ничего я не думал.
— Вот именно ничего не думал! А надо было думать. О том, чтобы исследовать этот остров. Такой, какой он есть. Конечно, на нём ничего особенного нет — обыкновенный остров, а всё же…
— Ну, ладно, не ругайся. Пошли, что ли.
— Пошли.
— А может, искупаемся?
— Некогда.
— Ты же любишь купаться?
— Мало ли что я люблю!
Сеня тяжело вздохнул. Саша отвернулся от реки.
— Пошли. А ныть будешь — отправлю к Данко.
Раз за разом они пересекали остров, и каждый раз невидимая прямая азимута безошибочно выводила их к тому месту, которое они намечали. Уже большая часть ручья была нанесена на план тонкой извилистой линией. Кружки с оборванной штриховкой обозначали ямы, встретившиеся на пути разведчиков, а цифры рядом с кружками указывали их глубину в метрах. Небрежно разбросанные на плане по южному краю острова точки отмечали песчаные отмели на берегу.
— Может, отдохнём? — несмело попросил Сеня.
— Вот ещё по азимуту сто восемьдесят сходим, тогда малость отдохнём. А после я пойду с компасом, а ты с планшеткой.
— С планшеткой-то интереснее, — приободрился Сеня.
Снова они шагали от залива Лазарева по знакомому лесу. По дороге им встречался кустарник — они шли сквозь кустарник, попадался бурелом — лезли через бурелом. Их ноги были исцарапаны, к потным лицам приставали мелкие мошки и паутина.
Вдруг Сеня остановился:
— Обрыв! И, смотри, озерцо!
— Ух, верно… Давай спускаться!
Это был довольно длинный и глубокий овраг. На дне его лежало спокойное, правильной овальной формы небольшое озеро. Лучи солнца не падали на него, и сверху озеро казалось тёмным и бездонным. По склонам оврага росла трава и топорщились редкие маленькие берёзки. Цепляясь за них, разведчики спустились вниз.