На дне оврага, у озера, было сыро и как-то по-особенному тихо, глухо. Безветренный воздух казался густым, плотным, словно застыл, как желе. Склоны оврага, подобно стенкам продолговатого огромного ковша, уходили вверх и где-то, на высоте двух — или трёхэтажного дома, упирались в голубое небо.
В овраг стекал уже знакомый ребятам ручей. Прежде чем влиться в озеро, он ещё метров пятьдесят, подпрыгивая и чуть извиваясь, мчался по дну оврага. Вода в озере стояла очень прозрачная, но дна не было видно.
— Вот это находка! Да, Саша? — негромко сказал Сеня, и, хотя он старался быть серьёзным, его широкий рот расползся в блаженной улыбке.
— Удивительно! Да? — также тихо отозвался Саша и вдруг захохотал: — Вот тебе и «что интересного?»! Кто из нас ныл?
— А я не ныл.
— Ага, не ныл! По-другому запел? Ну, давай измерять овраг и озеро, будем наносить на план. Вот удивим ребят!
Только они начали карабкаться по склону оврага, как там, наверху, где синело небо и переплескивалась на ветру листва берёз, появились две знакомые фигурки — то были Петя и Ваня. Они остановились, не замечая товарищей и о чём-то разговаривая.
— Э-гей! — закричал Саша. — Прыгайте к нам!
— Ребята? — удивился Петя.
Сейчас же он улёгся у края оврага и, свесив голову, начал переговоры:
— Это откуда такая ямина взялась?
— Выкопали!
— А перебраться через неё как?
— По воздуху.
— Ловите, прыгаю!
Петя рывком метнул ноги и всё тело вперёд, руками ухватился за кромку оврага, но она, не выдержав тяжести, рухнула, и Петя покатился вниз.
— За берёзки держись, за берёзки!
Петя, извернувшись, взмахнул руками, схватился за первое попавшееся деревцо и… выдернул его. Одна нога его упёрлась в ствол другой берёзки, рукой он успел схватиться за траву, подтянулся — и удержался.
Чуть переведя дух, Петя победно шмыгнул носом и крикнул:
— Во как мы умеем! — и, лихо крутанув выдерну-тую берёзку, он бросил её на дно оврага, йод ноги товарищам. — Деревья с корнем рвём!
Следом спускался Ваня. Спускался он осторожно, распластав тело по склону и цепляясь за траву.
Петя сообщил:
— А мы родник открыли. Горячий. Градусов, наверное, тридцать. И от него ручей.
Он был возбуждён, и его худощавое лицо, покрытое потом, который скатывался из-под прилипших ко лбу чёрных прядей волос, светилось улыбкой.
— Понимаете? Камни — и из-под них бьёт горячая вода. Здорово?
— А вода какая — невкусная, да?
— Противная. Горечь!
— И солёная, — добавил спустившийся Ваня.
— Вот попробуйте в озерце. Такая же?
Петя склонился к ручью, впадавшему в озеро, зачерпнул пригоршню воды, хлебнул и сморщился:
— Она… Только тут почему-то холодная, а там горячая.
— Остыла.
Петя огляделся.
— Хо! А как же это так, вода течёт, а почему озеро такое маленькое? Ведь могло бы заполнить весь овраг, а оно только на дне его?
Саша переглянулся с Сеней:
— Верно.
Ваня сказал:
— Озеро-то, наверное, бездонное.
— Как это бездонное? — Саша усмехнулся. — Тогда бы вода вовсе тут не стояла.
— Ну, не совсем бездонное, просто очень глубокое.
— Всё равно, — сказал Петя. — Раз оно наполни-лось, значит вода должна прибывать, прибывать и заполнить весь овраг.
— Тогда я не знаю.
Это действительно было загадочно. Ручей всё время нёс свою воду в озерцо, а оттуда не выходило ни капли. Почему же тогда оно было таким маленьким?
— А я знаю, — сказал Сеня. — Просто ручей, наверное, пересыхал, и тогда озеро было меньше. А теперь оно даёт воды много, и озеро постепенно увеличивается. Оно всё увеличивается и скоро заполнит весь овраг.
Ребята подумали и пришли к выводу, что, пожалуй, Сеня прав.
— Да, я думаю, что это так, — подтвердил ещё раз Сеня и сделался серьёзным и важным.
Обмер оврага и озера они решили провести вчетвером, а когда заканчивали его, от залива Лазарева раздался призывный свист звеньевого.
Данко с Юрой, выслушав рассказ товарищей, немедленно сбегали к озеру, а о своих исследованиях они рассказали уже позже, по дороге домой, в лодке.
В этот день, путешествуя на «Мирном», они нанесли на план береговую линию острова у левого, узкого протока. Но самое главное, что сделали Данко с Юрой, это попытались узнать тайну происхождения острова. Правда, ничего они не узнали. Хуже того, всё запуталось ещё больше.