Разведчики рассуждали так. Остров Скалистый — это часть горы Таёжной, отрезанная рекой. Чтобы доказать это, можно взглянуть со стороны, и тогда станет видно, что гора как бы продолжается на острове, только рассечена водным протоком. Потом они вспомнили уроки, на которых им рассказывали об устройстве земли, и решили доказать родство горы и острова по-научному. Если остров оторван от Таёжной, то значит складки горных пород на нём должны соответствовать складкам пород на Таёжной.
Как это проверить?
Сначала Данко и Юра зарисовали с острова все обнажённые складки на горе. Затем, перебравшись на Таёжную, они оттуда стали сличать рисунок с залеганием пород в скалах острова. И тут получилась полная неразбериха. Никакого соответствия не было. В горе породы располагались вдоль уровня земли, горизонтально, как в гигантском слоёном пироге. В скалах же острова они косо падали прямыми толстыми пластами сверху вниз направо.
— А как же тогда образовался остров? — растерянно спросил Ваня. — Ты ничего не спутал, Данко?
— Тут спутать было трудно. Ничего не спутал. И вот Юра скажет.
Юра ссутулился на носу лодки и, опустив в воду (руку, молча смотрел, как вода бурлит вокруг пальцев.
— Тут без геологии вам не разобраться, — сказал Петя. — А геологию мы ещё не проходили. — И обругал ребят и самого себя вместе с ними: — Чижики!
— А всё равно, — Саша налег на вёсла, — уже кое-что про свой остров… — он ещё раз налёг на весла, — мы узнали! А некоторые, — тут он скосил озорные глаза на сидевшего рядом Сеню, — некоторые говорили: «Да что там! Скучно! Ничего интересного на острове нет…»
Сеня заёрзал на сиденье, надул губы и пробурчал:
— Ну и что же, каждый может… ошибаться.
Исчезнувший ручей
Утром, когда «Мирный» подошёл к разветвлению Светлой, Данко скомандовал:
— Прямо!
До этого — и вчера, и позавчера — он приказывал сворачивать налево или вправо — в один из протоков, а тут приказал: «Прямо!» Звеньевой любит, чтобы каждый раз что-нибудь было по-новому.
Через минуту «Мирный» уткнулся в берег мыса Песчаного.
Небольшие волны, подпирая друг друга, взбегали на пологий берег, задерживались на нём мгновение и, вдруг обессилев, медленно сползали обратно, шурша песком. А навстречу им к берегу катились одна за другой новые, такие же игривые и беззаботные.
Песок у берега был тёмный от влаги, а дальше — светло-жёлтый. Он расстилался широкой чуть бугристой полосой, сверкающей бесчисленными солнечными искрами. Эта полоса упиралась в холм, по краю которого, среди высоких и густых трав, росла черёмуха, а дальше тянулся березняк с тёмными вкраплинами сосны.
От этого мыса было хорошо видно, как понижался остров слева направо, в южную сторону, — словно гигантский корабль, получивший пробоину, грузно осел на правый борт, замер так и вот стоит уже тысячи лет, зарастая мхом, лесом. Слева, словно круча неведомого берега, нависла громада горы Таёжной, а вдали, уплывая в белесо-голубую дымку далей, раскатились волны Уральского хребта…
Данко с Юрой в этот день должны были наносить на план береговую линию правого протока.
— Сбор у залива Лазарева по свистку! — крикнул звеньевой вдогонку товарищам. — Юра, готовь инструмент.
Инструмент — это планшетка, визирная линейка, карандаш для нанесения плана, компас для точной ориентировки и длинный шест для измерения глубины реки. Нужны бы ещё часы — они необходимы при определении быстроты течения. Но часов нет, а вместо них есть счёт по секундам: раз-и, два-и, три-и…
Наносить на план береговую линию трудно: она извилиста, и нужно быть точным, терпеливым и не бояться кропотливой работы. Данко далеко не всегда терпелив, но именно поэтому он выбрал для себя такой труд. Последнее время он вообще старался делать то, что потруднее. Если хочешь стать капитаном дальнего плавания, надо тренировать и закалять волю, привыкая к трудностям, заранее.
Юру он взял к себе в пару не случайно. Не только потому, что Юра — его друг. Очень важно было, что Юра — величайший аккуратист. Если работаешь с ним, можно быть спокойным, что в расчётах не будет ни одной ошибки. А ведь план острова они составляли не для себя — для всех; тут обязательно надо быть уверенным, что в плане, действительно, нет ни одной ошибки.
Работу они начали так. Встав у крайней точки мыса Песчаного, расстояние до которого от «базы экспедиции» было промерено ещё вчера, Данко нанёс на план береговую линию до первого изгиба реки. Юра тем временем шагал уже туда, отсчитывая метры. Данко, подойдя к нему, нацелился визирной линейкой на следующий изгиб берега. Юра немедленно двинулся дальше.