Женщина брезгливо отшвырнула ногой попавшаяся на пути ведро.
– Черт бы побрал эту стройку! Эй, джентльмены, никто не желает спуститься с верхотуры и помочь даме пройти через все это хламье, пока я не переломала себе ноги?
Часовые переглянулись, после чего один из них внял призыву и не только помог барвихинской шпионке пересечь стройплощадку, но и провел через ворота первого периметра. Каждый из встречавшихся на пути часовых решал, что какая-та из сумасбродных жуковских дамочек в поисках адреналина решила прогуляться по окрестностям и покинула охраняемую территорию не в его смену, а теперь просто возвращалась.
Раисе удалось проникнуть в самое сердце Жуковки, несмотря на то, что столица Рублевской Империи фактически находилась на военном положении, и были отданы строжайшие приказы не впускать посторонних.
Шпионка остановилась у крыльца особняка и, уперев руки в бока, посмотрела на провожатого.
– Ну, и долго ты будешь за мной шляться? Если рассчитываешь попасть туда, куда иду я, не забудь с ботинок дерьмо соскрести. В общем, гуляй, мальчик!
Раиса с легкостью птички вспорхнула по ступенькам, но тут дорогу ей преградили. На этот раз она встретилась с часовым, назначенным новым руководством, и этот рослый парень с автоматом не собирался очень-то цацкаться с элитой.
– Куда прешься?
– На кудыкину гору!
– Стоять. К кому?
– Ну, положим, к Алине Брониславовне. Или это уже запрещено?
– Нет здесь такой.
– И куда ж она подевалась, сокол ты мой ясный?
– Точно не знаю, но ваши теперь там кучкуются, – часовой указал на здание «Жукоффка плаза». – Там свою Брониславовну и поспрошай. Авось и найдешь.
– Быдло!
– От быдла и слышу, – не растерялся часовой. – Еще раз сунешь сюда нос – ступеньки ребрами пересчитаешь.
На этот раз была ошеломлена сама Раиса. Как все прирожденные нахалки, она терялась, когда встречала на своем пути человека более наглого, чем сама. И все-таки, прежде чем уйти, она показала часовому средний палец.
Еще с крыльца особняка посланница заметила то, как изменилось отношение к элите. Надпись «Плазы», сколько она себя помнила, всегда игриво посверкивала, демонстрируя незыблемую прочность рублевских устоев. Теперь буквы были темны и мертвы.
Вот и главный вход в торговый зал никем не охранялся. Перед тем, как начать лупить кулачком по бронированной двери, Раиса обернулась, чтобы бросить полный ненависти взгляд на особняк, который несомненно являлся резиденцией нового правительства.
– С-с-скоты…
Раиса никогда не любила свое окружение. Ни тогда, когда плавала в свете софитов, ни, тем более, сейчас. Однако была его частью. Сама мысль о том, что кто-то может командовать элитой, вызывала у нее сильное желание стать мутантом и иметь ядовитую слюну. Для того чтобы плюнуть в сторону особняка и насквозь прожечь бетон на дорожке. Так, чтобы он задымился.
Рот стареющей светской львицы действительно наполнился слюной. Она даже собиралась привести свое намерение в действие, но вовремя вспомнила о противогазе.
На стук долго никто не реагировал. Раиса, грешным делом, подумала, что ее дружки и подруги не перенесли свалившихся на них несчастий и перемерли, как динозавры в ледниковый период. Но тут дверь с лязгом приоткрылась, и в образовавшуюся щель высунулась плешивая головенка мужичка в респираторе цвета ультрамарин. Сразу признав в Раисе свою, он распахнул дверь полностью. Пропустил гостью, старательно заперся. Зажег фонарик.
– Приветик. На свете теперь приходится экономить. Стоит кому-то заметить, что мы жжем электричество, сразу поднимается вой. А ты почему без магнитной карточки?
– Свет все-таки зажги, Ромочка, – отвечала Раиса, снимая противогаз. – Думаю, для подобной расточительности имеется веский повод.
Ромочка, которому на вид было больше шестидесяти, щелкнул переключателем и подпрыгнул от изумления.
– Ба! Раечка!
– Я. Давненько в гостях не бывала. А ты все такой же попрыгун, я вижу. Как дела?
– Ну, насчет прыгуна, это ты, Рая, загнула, – щебетал Ромочка, помогая даме разоблачиться. – Годы берут свое. Здоровье… А тут еще в привратники записали…
Он был довольно подвижным старичком, имевшим точеную фигуру девочки-подростка. Наряд Ромочки соответствовал фигуре – клетчатые брюки-дудочки, лакированные штиблеты бордового цвета и такой же клетчатый короткий пиджачок.
– Плевать я хотела на твое здоровье, – Раиса ласково потрепала Ромочку по гладко выбритой щеке. – Что в Жуковке творится, при новых-то порядках? Какие настроения?
Ромочка и Раиса двинулись по коридору, пол которого был застелен красной коровой дорожкой и уходил под углом градусов в двадцать вниз. Все высокие двустворчатые двери по обеим его сторонам были закрыты.
– Ну, в общем-то, нас не обижают, – пояснял Ромочка. – Но и прежних привилегий уже нет. Можно сказать, каждым куском хлеба попрекают. Эти гасты уже чувствуют себя равными нам. Немыслимо!
– Как Алина Брониславовна?
– Держится бодро, – кивнул Ромочка, распахивая перед гостьей дверь в торце коридора. – В ее возрасте не согнуться под бременем лет – это уже подвиг. Перекусишь чего-нибудь, Раечка, или все за фигурой следишь?
– Перекушу. От самой Барвихи во рту маковой росинки не было. А ты, Ромочка, будь любезен, сообщи всем нашим, что я важные вести принесла. Главное, чтоб сама Алина Брониславовна обо мне узнала.
– Понял-с.
Известие о прибытии Раисы моментально облетело гламурный бункер. Еще до того, как она закончила трапезу, появились старые подруги, друзья. Под трехкратные лобзания, ахи-охи и лицемерно-радостные «вау!» Раиса потихоньку прощупывала почву. Результаты проведенного «соцопроса» ее радовали: настроеньице у жуковской элиты было паршивым, а отношение к новой власти – враждебным.
Однако все это было предсказуемо. Жалобы на притеснения со стороны корниловской клики и стоны на резко ухудшившиеся условия содержания были просто комариными писками. Не их сюда пришла слушать Раиса. Пока она просто челомкалась с пустышками и ждала приглашения от тех, за кем стояла реальная сила, а его как раз не поступало. Зная крутой нрав и сумасбродный характер Алины Брониславовны Разиной, можно было ожидать, что та вообще откажется от встречи с Раисой.
Парламентерша начала терять терпение. Ее уже раздражали однообразные, лишенные всякого смысла разговоры. От мельтешения разноцветных нарядов рябило в глазах.
Ах, Бронисловавна, ах, старая чертовка! Послать бы ее. Нельзя. Раиса слишком хорошо разбиралась в рублевской иерархии. Не внешней, показушной, а истинной. Все выскочки и нувориши не стоили и мизинца Алины Разиной, поселившейся на Рублевке задолго до мелкотни, вертевшейся вокруг Раисы сейчас. Благословения Брониславовны искали задолго до Катаклизма, а масштабы ее связей трудно было даже представить.
Прошел еще час. Раиса решила, что на переговорах уже можно ставить крест, и принялась обдумывать доводы, с помощью которых собиралась объяснять Мистеру Бронксу провал своей миссии. Но тут, как чертик из табакерки, откуда-то выпрыгнул Ромочка. Склонился к уху Раисы.
– Кисуля, ты в преферанс играешь?
– Если надо – то хоть в гусарскую рулетку!
– Отлично. Алина Брониславовна приглашает тебя на партейку в узком кругу.
Раиса вздохнула с таким облегчением, что ее монументальная грудь едва не разорвала кожзаменитель комбинезона.
Ромочка завладел рукой гостьи и потащил Раису за собой. Они миновали несколько залов, уставленных стеклянными кубами. Раиса замедляла шаг, чтобы рассмотреть расставленные, разложенные и подсвеченнные лампочками разномастные наряды постядерной коллекции Зима-Весна-Осень-Лето-2033.
И вот витрины закончились. Ромочка провел гостью через складские помещение «Плазы», с удивительной сноровкой ориентируясь в лабиринтах, образованных картонными ящиками.
– Осторожно, Раечка. Тут ступенечки.