Есть существа дрессировке не поддающиеся, хоть лаской, хоть прижиганием, но человек не псина бессловесная, он значительно опаснее и тупее. Даже верблюд рано или поздно выучит, что за лягания будет избит и кастрирован. А если не перестанет, то его просто вскроют как копилку, вынут лишние кишки и зашьют в брюхо непослушного ишака, в ишака, барана-импотента, в барана-импотента, курей престарелых, в курей престарелых их же яйца запоздалые и всю эту мерзость станут запекать на подручном пепелище. Не то что бы верблюда волновала судьба ишака и всех прочих «начинок», но когда его соседу режут глотку, верблюд нервничает и сдерживается, не лягается. А человек нет, не сдерживается, ему козлу всё равно, он гордый! С чего это ему быть просто хорошим, без достойной компенсации или угроз, он же венец! Так вот, собаки лучше крокодилов и гадюк, потому что ближе к людям и их людей уважают, а люди лучше собак, потому что ближе к Богу, или, если вам так больше нравиться, Бог в них самих, в виде Образа своего, заставляет их быть «просто хорошими»! Посмотрите вокруг, лишённые Образа, как правило, лишаются и Подобия, способностей творца, желания изменить себя и мир к лучшему, и счастья, сидя за письменным столом писать великую трагедию или придумывать смертельный вирус. Без Образа, не срабатывает «ремень безопасности», предохранительный клапан и человек превращается в заурядную скотину, великая трагедия не пишется, может получиться и то с трудом, только смертельный вирус. И Подобие без Образа, увы, совершенно неполноценно,- не успевает совесть, схватить за руки, спешащего творца. В отсутствие тесных объятий духа, никто не мешает создателю, шагнуть во тьму, в «бессовестность», в «бесчеловечность». Быть просто «хорошими», не получалось никогда. Нравственность воспитывается не только опытом: когда мне больно, это плохо, а когда Хусейну, хорошо! Нравственность это обобщение опыта и знание его золотого правила - «не делай другому того, что ненавистно тебе самому»!
«Моральности», приходиться учиться, так же, как приходиться учиться, не писать мимо писсуара. Величие Библии ещё и в том, что она весьма человечна, и позволяет считать нравственными войну с агрессором, убийство насильника и казнь преступника, потому что, «прополка», это наших рук дело, и только в крайних случаях, Богово. И она нравственна! А вот жалость к убийце, попытки оправдать мерзость насилия, жестокость, безнравственны абсолютно.
Мы были ростками, детским садом людей до поры, пока нас не посчитали готовыми самостоятельно продолжить Творение. Теперь наступило время аттестата зрелости. Мы можем сдать экзамен, а можем и провалиться. И это не психотест, тут сдаётся весь материал, пройденный, за пять тысяч лет. С каждым днём мы уходим всё дальше и дальше от Образа в нас, создавая бессмысленные картинки всеобщего счастья равенства, единения - накормить и осчастливить. Но всеобщего счастья не бывает, его и недолжно быть. Школа, в которой все учатся одинаково хорошо и оценок не ставят и родителей не вызывают за неуспешность учащихся, это школа для умственно отсталых детишек. О том, как неистово пытаются насадить «изокефалию»* в современном мире либеральные скудоумцы, я уже писал, а как с ними бороться не знаю - они аргументов ничьих слушать не хотят и это натуральный кошмар!
Никто давно не пропалывает поля и зарастает оно тернием, а это значит, что пришло время, когда Великий Сеятель займётся этим сам. Я не знаю, на что нам надеется? На очередную отсрочку, которую мы, возможно, вымолим у Творца или на быстрое и по возможности безболезненное исполнение уже произнесённого приговора. Хотя описываемые в обоих Заветах замечательные времена весьма привлекательны, всё-таки лучше бы подождать, ведь не зря же я тут стучу, как дятел по клавишам. С другой стороны признаки приближающихся «последних дней», нарастают, как лёд на мачтах во время боры. Шансы, что я даже успею дописать начатое, тоже стремительно стремятся к нулю. Вот и птицы начали умирать, а это плохой знак, очень плохой, и то, что недавно нашли могилу пророка Захарии, не может быть пустым совпадением. Мой товарищ, Игорь Трибельский, написал мне: «мы, кажется, входим в бутылочное горло». Да, становится тесно, спору нет. Всё против нас и «вне», и «вокруг» и даже «в». Мой остров остался один против всех народов земли и только самые отчаянные, спешат к его берегам, что бы стать свидетелями последних дней. Но я, Богом клянусь, готов духом своим, к этим гибельным мукам. Я достаточно постоял на коленях, а пророчество должно сбыться, как бы ужасно оно не было! То, что ждёт мир, если отсрочка вновь будет потрачена на бессмысленный лай, отвратительно и уж лучше Страшный суд, чем та жизнь, что нас