Над ними прогремел раскатистый гром, похожий на урчание голодного желудка. Метка Баркли кольнула, будто он нуждался в дополнительном напоминании об опасности их положения.
– Паруса, мой мальчик! – закричал Улик.
Баркли, мёртвой хваткой держащийся за перила, не догадывался, что капитан обращается к нему, пока тот не потряс его за плечо. Утвердив ноги для лучшего равновесия, Баркли осторожно отпустил перила и поднял глаза к парусам, щурясь от ревущего ветра и хлещущих по лицу полос.
Он поднял руки и уже приготовился призвать ветер, но перед глазами встал разрушенный дом в Нигденксе. Если магия Баркли снова выйдет из-под контроля, им всем конец.
– Ну же! Давай! – рявкнул Улик.
С выпрыгивающим из груди сердцем Баркли крепко зажмурился и подумал: «Ветер!» Из его ладоней вырвались два мощных порыва, надув паруса. Да так, что корабль рванул вперёд, как выпущенное из пушки ядро. Виола завизжала. Баркли врезался в Улика, что по ощущениям оказалось сравнимо с ударом о кирпичную стену. Скамейка, на которой всё ещё каким-то чудом спал Эдвин, заскользила от левого борта к правому, но чудолог продолжил храпеть как ни в чём не бывало.
Руна поднялась на квартердек к Улику и Баркли:
– Если шторм усилится, лучше будет развернуться…
– Развернуться? «Беалах» переживал и не такое! И, как видите, он всё ещё на плаву! – заявил Улик, и живая Беалах на его руке согласно крякнула. Затем капитан расправил плечи и с безумным блеском в глазах заорал: – Держитесь!
«Беалах» перемахнул через ещё один гребень, и Руне пришлось схватиться за край борта, чтобы не упасть.
– Послушайте! Если мы сейчас повернём назад, то можем успеть добраться до Нигденкса и…
– Эй! Хмурняш! – игнорируя её, закричал Улик Тэджу и указал вперёд: – Займись!
Баркли прищурился, пытаясь рассмотреть, о чём он говорит. Бурлящие воды на секунду рассёк огромный чешуйчатый хвост.
– Что это было? – перепугался Баркли. – Акула?
Улик усмехнулся:
– В этих водах вдосталь чудищ пострашнее акул. Это сланнтрамор – бронекит, иначе говоря. Он нас не тронет, если мы не тронем его. Но присматривай за ним, слышишь, Хмурняш?
– Только если вы перестанете меня так называть! – огрызнулся Тэдж. Тем не менее он встал у носовой фигуры в виде деревянного говоруна.
Внезапно воду прорвал высоченный гейзер, забрызгавший всю палубу. Баркли со смесью восторга и ужаса смотрел, как гигантская туша сланнтрамора выпрыгивает из глубины. Он ещё никогда не видел таких огромных чудищ – бронекит был даже крупнее напоминающих деревья штиервурмов, обитающих в Лесу. Всё его тело покрывали тысячи чешуйчатых пластин, переливающихся на свету, как перламутр.
Восхищение Баркли было недолгим.
– Так, а вот это уже нехорошо, – выдохнул Улик.
Падение сланнтрамора назад в воду породило огромную волну, окатившую корабль. Ботинки и штаны Баркли моментально промокли, пустые ящики на палубе закачались, как мочёные яблоки в бочке.
А хуже всего было то, что следом в тучах снова оглушительно громыхнуло и небеса разверзлись сплошной стеной дождя.
– Нам бы пригодился свет, – громогласно заявил Улик, перекрикивая шум бури.
Виола, поняв намёк, развела руки в стороны, и из её ладоней вырвались пучки света, окутавшие всё судно.
Баркли разинул рот: как Виоле удалось так быстро этому научиться?
– Подбавь ветерку, – глянул на него Улик.
Но новая попытка Баркли ни к чему толковому не привела: «Беалах» слегка ускорился, но при этом так сильно накренился, что зачерпнул много воды из очередной волны. Тэдж магией выплеснул часть её с палубы, но такими темпами и в таком шторме они точно рано или поздно утонут.
– П-простите, – извинился Баркли, стуча зубами от холода. – Я стараюсь! Я не знаю, почему…
– Неважно, главное – не останавливайся, – призвал Улик и кивнул на беспробудно спящего Эдвина: – Он что, умер?
– Он просто спит, – ответил Яша, стоящий у лестницы на квартердек с ведром в руках. – Так работает его целительная магия. Он был ранен во время нападения шлёклювов, и теперь несколько часов его и пушкой не разбудишь.
– Да уж, очень полезный навык, – проворчала Руна.
– Я могу помочь: подсветить, как Виола, огненной магией или…
– Так не болтай попусту! – перебил Улик. – Взбирайся скорее к нам!
Яша поднялся по ступенькам. Заметив ёжившегося Баркли, он скинул с себя шубу:
– На. Возьми. Она водонепроницаемая.
– А тебе не будет холодно? – заколебался Баркли, не привыкший к одолжениям. Особенно от тех, кто всё плавание мучился морской болезнью.