Утром, поев отличный горячий завтрак, господин Королевский Советник и посол короля эльфов двинулись дальше и к вечеру достигли столицы. По дороге попадались признаки того, что гномы готовятся к серьёзной войне. К столице двигались караваны с ранеными и беженцами. Наши путешественники примкнули к одному из таких караванов. И Ивашке стало даже не удобно, когда он услышал разговор двух раненых гномов. Ветеран с седой бородой, раненый в руку, говорил молодому гному, которого несли на носилках.
— Ничего, вот скоро появится Ивашка и он этим троллям за нас отомстит. Он им покажет.
При виде раненых гномов сердце Ивашки обливалось кровью, и в душе начинала клокотать ярость. То гоблины на гномов нападут, вроде с гоблинами на время разобрались. Теперь вот тролли. И всё время один и тот же выход, нужно убить столько врагов, чтобы они признали твою силу и стали бояться. Не получается никак по-хорошему договориться. Везде всё решает кровь и сила. Причём получается, что чем больше крови, тем лучше. И никогда враги не оставляют гномам другого выхода. А вот ведь наладил Ивашка дружеские отношения с эльфами и жёлтыми баньшами. Вот бы так же договориться и с троллями.
Под эти не весёлые мысли миновали городские ворота — те самые, в которые в прошлый раз не пролезал дракон (чучело дракона). Ворота не охранялись, и в городе царил относительный покой. Лишь изредка попадали на встречу небольшие отряды воинов. И все они шли к выходу из столицы. Войско собирали серьёзное. На одетых в морскую форму наших путешественников обращали внимание. Особенно на ехавшего впереди на высокой гномов лошади Ивашку. Его весь расшитый золотом адмиральский мундир было видно издалека. Эльф в своём синем плаще тоже заставлял гномов оборачиваться. Ивашка даже заметил, что их окружила стайка мальчишек. И пока они добрались до дворца, эта стайка выросла и превратилась в целую толпу, причём далеко не только мальчишек.
На дворцовой площади моряки спешились, и к Ивашке тут же подошёл гном в офицерском мундире.
— Кто вы? И с какой целью прибыли сюда? — вполне вежливо обратился он к адмиралу.
— Ивашка я …, — начал, было, моряк.
— Ивашка! — закричал молодой офицер, словно увидел перед собой, по меньшей мере, бога. — Во дворце все только о вас и говорят. На нас тролли напали, много гномов убито, ранено. Они построили на нашем берегу реки лагерь …, — мигом выпалил офицер последние новости.
Маленький отряд меж тем спешился. Ивашка оглянулся на детей. Те после долгого путешествия явно устали, но старались вида не показывать, держались гордо и поглядывали на столичных сверстников свысока. А по рядам образовавшейся вокруг путешественников толпы меж тем неслось:
— Ивашка! Ивашка!
Моряк ещё к славе не привык и потому попросил офицера, прервав его доклад:
— Отведи, если можно, нас к королю и о лошадях позаботься. И ещё мне бы пару носильщиков, чтобы перенести вещи туда, где мы будем жить. Надеюсь, нам выделили жильё? — вдруг вспомнил адмирал.
— Сейчас всё устроим, — обрадовался молодой офицер, что может помочь знаменитому Ивашке.
Ивашка во дворце уже был, но сейчас его провели совсем в другую часть. Здесь всё поражало роскошью, и в то же время было видно, что это не новая роскошь. По коврам прошли бесчисленные поколения гномов, и как за ними не следили, ворс был изрядно поредевший. Над гобеленами и шторами поработала моль. Они были почти незаметно для беглого взгляда восстановлены, но опять так «почти». У Ивашки создалось впечатление, что их привели в тщательно сохраняемый музей. И ещё эти портреты на стенах. Кто-то знаменитый?
Рыжебородый!
Уж не его ли эти апартаменты? Эту догадку тут же подтвердил и офицер, приведший их сюда.
— Король распорядился отвести для вас бывшие покои Рыжебородого. По приданиям он жил здесь ещё до того, как стал королём, только женившись на его дочери. С тех пор здесь останавливались только очень почётные гости, да и то, раз в десять — двадцать лет.