Бартон яростно сверкнул глазами.
— Я увидел зеленую руку!
— Зеленую руку! — эхом отозвался я.
Смит беспокойно заметался по комнате, теребя мочку левого уха.
— Я видел, как в воздухе плавает кисть человеческой руки. Она была цвета морской волны и появилась на какие-то десять секунд, вон там, у двери.
— Что вы сделали? — спросил Смит.
— Я подбежал, принялся искать. Подумал, не спятил ли я, и решил выпить. Сел, выпил, подумал, что в этой гостинице подают худшее в мире виски, и больше ничего не помню.
— Вы хотите сказать, что уснули?
— В этом нет никакого сомнения.
— Зеленая рука, — пробормотал Смит, продолжая расхаживать туда-сюда. — И эти мягкие шаги… Что же это? Что же, Господи, прости, это такое?
— Я не знаю, что это такое, — проворчал Бартон, — но благодарю Господа, что жив. Это наверняка Фу Манчи. Но ведь мы терпеть друг друга не можем. Почему же он не прикончил меня?
— На это, пожалуй, я могу ответить, — отозвался Смит. — До истечения его первого ультиматума осталось еще несколько дней. Доктор всегда заботится о внешней благопристойности.
— Как я понял, он снова захватил Ардату. Примите мои искренние соболезнования, Кэрригэн. Не знаю, что и сказать. Я один за все в ответе… И я упустил вашего заложника.
Я наклонился и пожал ему руку.
— Ни слова об этом, Бартон. Наш враг пускает в ход загадочное оружие, против которого мы бессильны.
— Смертельные Щелкающие Пальцы, — пробормотал Смит, — зеленая кисть, тень, которая приходит и уходит, но которую никто никогда не видит. Как же Фу Манчи пробрался сюда? Где он прятался? Как он перемещается и куда делся? — Смит остановился передо мной. — Вам нужно сейчас же решить, Кэрригэн. Как вы знаете, мои планы ясны. Завтра мы выезжаем в Порт-о-Пренс.
— Я знаю, — простонал я, — и знаю, что мне нет никакого смысла оставаться здесь.
ГЛАВА XXVI
ВТОРОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Лишь сознание того, что в изуродованной войной Европе многие тысячи людей страдают так же, как страдаю я, поддерживало меня в течение последующих нескольких дней.
Хотя Ардата снилась мне каждую ночь, в часы бодрствования я решительно гнал прочь все мысли о ней. Как мне казалось, до сих пор мы только терпели одно поражение за другим. Всю дорогу до Гаити я был погружен в собственные мысли и переживания.
На какое-то время азарт боя прошел, потом вернулся ко мне в видоизмененной форме, превратившись в холодную решимость. Если Ардата жива, я найду ее; я пойду к ужасному китайскому доктору, который держит в руках ее жизнь, и выкуплю ее свободу за любую цену, разве что принципами своими не поступлюсь.
Много раз открывал я стеклянную крышку ящика со сморщенной головой и нажимал на красную кнопку, но голова молчала.
Однако повествование подводит меня к событию, благодаря которому я вышел из своего смиренного состояния и позабыл о покорности судьбе, а вместо этого вновь начал живейшим образом интересоваться происходящим.
В Порт-о-Пренсе нас поселили в гостинице, но не в той, где появлялись Щелкающие Пальцы.
Одна стена столовой выходила в красивый тропический сад, где пальмы росли вперемежку со «звездными яблонями» и цветущими лианами, которые образовывали гирлянды и обвивали колонны близ нашего столика.
В это время года, как нам сказал хозяин, посетителей обычно было немного.
Но отель, как и в Кристобале, был набит битком. Если бы не распоряжения, которые получил американский консул на наш счет, вряд ли для нас нашлись бы свободные места. Но все равно наша компания раскололась.
Пока я озирался по сторонам, пробираясь к своим друзьям, я насчитал по крайней мере четырех человека, которых уже видел в Колоне!
Сев на свое место за столом и встряхнув салфетку, я спросил:
— Эти шпионы следуют за нами, Смит? Или мы следуем за ними?
— Как раз об этом, Кэрригэн, я только что спрашивал Смита, — ответил Бартон шепотом, который было слышно за сто ярдов.
— Ни то, ни другое, — ответил Смит. — Но положение союзников в Европе настолько критическое, что, если по эту сторону Атлантики им намерены помогать, то надо помогать быстро. Не хочу сказать, что Британской империи грозит опасность, просто любая держава, желающая принять участие в игре, должна начать действовать сейчас или не начинать вовсе. Соединенные Штаты весьма уязвимы на Карибском фронте. По крайней мере, одна воюющая сторона следит за ними, а возможно, и «нейтральная». Доктор Фу Манчи следит за всеми сразу. — Он отодвинул тарелку и закурил. — Хорошо поспали, Кэрригэн?