Стивенс Френсис
Остров - друг
Фрэнсис Стивенс
ОСТРОВ - ДРУГ
Впервые я встретил ее в порту, в одном из убогих маленьких чайных салонов, посетителями которых в основном были самые бедные матросы второго класса. Роскошные здания Женского союза авиаторов не предназначались для людей подобного рода.
Трудно определить возраст женщины с сильно обветренным лицом и недоброй усмешкой, но я сразу догадался, что передо мной бывалый морской волк, переживший эпоху турбин и двигателей внутреннего сгорания, живой свидетель тех далеких времен, когда женщины только установили господство над мужчинами и, чтобы подчеркнуть свое превосходство, вели себя сурово, даже если в этом не было никакой необходимости.
Улыбчивые и кокетливые молоденькие особы, механики и пилоты огромных алюминиевых лайнеров в безукоризненных голубых брючках и кофточках с золотыми нашивками бросали любопытные взгляды на реликтовое создание с грубыми чертами лица, сидящее у входа в салон. Что касается меня, то я не обращал внимания на подобные взгляды, адресующиеся также и ко мне. Если я, простой самец, дерзнул появиться в районе господствующего пола, то ничто уже не могло вызвать большее раздражение у представительниц прекрасной половины человечества.
Я заказал полный чайник ароматного чая и вазочку с миндальным печеньем. С самым непринужденным видом я внимательно рассматривал свою соседку. Мой искренний интерес и нескрываемое восхищение были той хитростью, на которую обычно попадались. Так случилось и на этот раз. А может быть, прекрасное миндальное печенье и чай развязали язык старухе. Во всяком случае она сразу отвечала на мои осторожные вопросы, охотно пускаясь в живописные и подробные воспоминания:
- Когда я была совсем еще девочкой, я доверилась старой прожженной морской волчице в резиновых ботах. Вы бы никогда не рискнули выйти в море на нашей развалюхе. Тогда мы ходили, используя солярку и бензин. В случае неудачи нашей последней надеждой оставались резиновые спасательные круги и морские волны.
Она намекала на архаичную практику бросать терпящим бедствие спасательный круг, если вдруг случалась жуткая и маловероятная в наши дни катастрофа, называвшаяся некогда "кораблекрушением".
- Во времена моей молодости,- продолжала словоохотливая собеседница,- в составе экипажей еще были достаточно храбрые мужчины. Мне известны случаи, когда благодаря силе и мускулам этих отважных и дерзских парней было спасено много женщин, уже готовившихся стать едой для акул. Я ничего не имею против мужчин, как вам может показаться. Но о чем я сокрушаюсь, так это о том, что они слишком избалованны. Теперь часто рассказывают тем, кто хочет это слышать, что мужчины ни на что не пригодны, кроме как ходить за покупками и работать в детских домах. На мой взгляд, а я прожила долгую жизнь, мужчина, не обладающий смелостью женщины, не достоин не только иметь детей, но даже заниматься их воспитанием. Но сейчас вопрос не в этом. Мое время прошло, его не вернешь, и я прекрасно знаю это, иначе не болтала бы тут с вами, дружок, тем более перед пустым чайником.
Я с рвением услужливого школяра заказал еще чая и быстро наполнил чашки. Моя собеседница с задумчивым и довольно отрешенным видом надкусывала четырнадцатое по счету миндальное печенье.
- Я никогда не забуду одно путешествие, даже если проживу такую же долгую жизнь, как и славный капитан "Shouter" Мэри Бернэкл. Это было последнее путешествие корабля "Shouter" и капитана Мэри.
Жизнь изрядно потрепала мисс Бернэкл, но с благословения небес она наконец обрела вечный покой в священной морской воде. Достойная кончина для морской души. Я буду помнить мое путешествие не только потому, что нашим капитаном была Мэри, но главным образом потому, что именно тогда едва не вышла замуж. Мой избранник обладал чертовской смелостью и дерзостью, он был лучшим из всех мужчин, которых мне довелось повстречать в моей жизни. И если бы не один маленький случай, обнаруживший его мужскую натуру, презираемую нами, женщинами, то, возможно, сегодня я была бы в его власти.
Наш корабль, нагруженный сатиновыми нижними юбками, покинул порт Фриско и взял курс на Брисбен. Мэри имела слабость почему-то именно к нижним юбкам, хотя за кожаные брюки и женские юбки-брюки платили больше, так как они пользовались огромным спросом. Но капитан Мэри, владевшая тремя четвертями капитала, заявляла, что дамочки, никогда не ступавшие на борт корабля, покупают и юбки, а если и не покупают, то лишь от того, что Господь Бог наградил их весьма скудным разумом.
Стояла отличная погода, когда "Shouter" вышел из порта, а это был прекрасный знак. И вообще тогда по воле всевышнего погода и море считались с нуждами людей. Мы пробыли в море только два дня, когда погода резко ухудшилась. Море штормило; корабль несколько раз чуть было не перевернулся под порывами шквального ветра. Но надо сказать, что наша посудина была надежным и крепким судном. Не хочу даже сравнивать его с вашими скорлупками из всяких сплавов, с газовым освещением, хрупких, как бумага, легких, как гусиное перо. Корабль "Shouter" был весь от кормы до носа сделан из добротного алюминия. Мощная турбина позволяла идти ему со скоростью 45 узлов, а в те времена это была приличная скорость для грузового судна.
Глухой ночью, когда наш корабль, разрезая носом зеленые волны, шел вперед, случилось нечто неожиданное. Я находилась в его носовой части, где пыталась найти потерявшуюся золотую шпильку, которую обронила еще днем. Во времена моей юности золото было редкостью и ценилось высоко. Вдруг я почувствовала, как наш старик "Shouter" сильно качнулся у меня под ногами, словно самолет в воздухе, пораженный снарядом. Еще в течение нескольких секунд корабль дрожал, как живое существо, испытывающее страх. Неожиданно до моего слуха донеслись жуткий грохот, треск; меня подбросило в воздух. Едва ли мне удалось понять сложившуюся ситуацию, я будто оказалась в зубах дьявола. Погружаясь в злые волны, я услышала совсем рядом характерный шум упавшего предмета, хотя и находилась глубоко под водой. Оправившись от страшного потрясения и вынырнув на поверхность моря, я в изумлении увидела, что в нескольких метрах от меня качается на волнах совершенно новая, герметично закрытая холодильная камера. Пустая и не пропускающая воду, она была тем спасительным средством, о котором женщина, попавшая в подобные обстоятельства, могла только мечтать. Ее огромные размеры, десять на двенадцать футов, позволяли ей спокойно плыть по бурному морю. Мне легко удалось забраться на верх камеры, ухватившись за ручку. Я оглядывалась в надежде увидеть кого-нибудь из моих несчастных друзей. Но меня окружали лишь безмолвные беспокойные волны. По только Богу известной причине "Shouter" взорвался и пошел ко дну, а вместе с ним бедная Мэри, обожаемые ею нижние юбки и все остальное.
- Но что же все-таки вызвало взрыв? - осторожно спросил я.
- Я же сказала, лишь Всевышний и капитан Мэри смогли бы пролить свет на эту тайну,- с некоторым раздражением ответила рассказчица. Она молчала несколько минут, думая о чем-то сокровенном.
- Помимо горючего для турбин, на корабле находились большие запасы топлива для дополнительных моторов. Возможно, это и послужило причиной внезапной катастрофы. Я благодарна провидению за его бесценный подарок в виде плавучего холодильника. Распластавшись на нем, я плыла, послушно воле океана. Утром следующего дня шторм прекратился, взошло теплое солнце. Я высушила свои длинные волосы, а затем собрала их в пучок. Боже мой, я была тогда совсем юной и, смею вас заверить, хороша собой. Мне не хотелось умирать, так же, как и вам в ваши годы. Мысль о возможной смерти была мучительной для меня. Я неистово молилась о спасении. И вот ближе к вечеру мои зоркие глаза различили черное пятнышко, появившееся на горизонте. Вначале я приняла его за газовое судно, но затем поняла, что это небольшой одинокий остров посреди безграничного пространства Тихого океана.