Захар МАКСИМОВ
ОСТРОВ «ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА» (сборник)
ОСТРОВ «ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА»
СЕРГЕЙ КАРПОВ
(10.5.2005 г.)
Из монотонного гула, в который слилась в моих ушах затянувшаяся речь шефа о насущных задачах внутренней редколлегии газеты в ближайшем обозримом будущем, вдруг вынырнула фраза:
— Сергей, Хауза возьмешь на себя ты. Думаю, это самый лучший вариант…
Шеф, обычно немногословный, имел привычку примерно раз в неделю просвещать сотрудников относительно целей существования нашего международного издания. Я объяснял это тем, что старик сам еще не ощущал место главного редактора под собой достаточно твердо. Он привык за долгую репортерскую жизнь ко всяким передрягам и теперь все никак не мог перестроиться. Вот и хотел, видно, вговориться в новую роль, в непривычное занятие. Объяснить поведение шефа было можно, но выслушивать его со вниманием — довольно трудно. Поневоле станешь рассеянным и спохватишься, только когда заговорят прямо о тебе.
— Хоть ты еще и молод слишком, а задание очень важное, но к Хаузу я обязан послать именно советского сотрудника нашей редакции.
Случай с Хаузом был действительно по теперешним временам из ряда вон. Это не двадцать-тридцать лет назад, когда международное сотрудничество еще не было нормой жизни. А тут…
Вопрос о создании международного концерна по добыче минерального сырья из морей и океанов был, казалось, окончательно решен на уровне ООН. В мире острый кризис с титаном, свинцом, молибденом, танталом, платиной, серебром, хромом, кобальтом, магнием, вольфрамом. Да и недостаток железной руды сказывается все настойчивее, несмотря на экономию, разработку заброшенных и бедных рудой месторождений. Черная металлургия и машиностроение начинают задыхаться. И хотя развернуто в промышленных масштабах извлечение растворенного калия, натрия, магния, брома из морской воды — все это в конечном итоге мизер для планеты.
Другое дело — конкреции. На поверхности стоят огромные комбинаты по переработке руды в обогащенные окатыши, очищенные от пустой породы. А тут, на дне океанов, — гигантские запасы готовых, хоть сразу в печь, округлых, похожих на картофелины комочков руды. Да и редкие металлы в таких же картофелинах — у «земных» шахтеров прямо слюнки текут. Подумать только, чуть ли не до трети магния, по десять процентов железа, никеля, меди. А еще молибден, кобальт, цинк, ванадий.
Короче говоря, поскобли ковшом дно, процеди воду и получишь минеральное сырье. Причем более дешевое, чем с Луны или с пойманных в просторах Вселенной блуждающих астероидов (есть и такие проекты).
Но уж больно эти картофелины труднодоступны: самые богатые месторождения на глубине свыше четырех тысяч метров. До сих пор ни одна страна не смогла самостоятельно подступиться к разработке столь соблазнительных богатств. Сегодня необходимость создания международного концерна морских и океанских месторождений, казалось, была ясна каждому.
И вдруг, совершенно неожиданно, заартачился Хауз. Да, тот самый Хауз, «владелец заводов, газет, пароходов» и многого, многого другого, что Маршаку в его время и присниться не могло. Дело в том, что именно на принадлежавшем ему предприятии выпускалось необходимое для воплощения в жизнь проекта по добыче конкреций оборудование. Такого совершенного оборудования пока больше ни у кого в мире нет. Следовательно, раз Хауз напрочь отказывается участвовать в международном концерне, исполнение проекта несколько откладывается. Пока нового поставщика найдут, пока он свое оборудование до хаузовского уровня дотянет. Тем более что своих технических секретов Хауз выдавать не намерен. А время не ждет.
Шеф перешел к моему инструктажу:
— Просто послать к нему репортера — дело нетрудное. Не то, что, бывало, к его деду. В отличие от деда Хауз интервью дает охотно и всегда не прочь попозировать перед камерой. Встречал, наверное, его пространные рассуждения на целый разворот, да с портретом с обязательной обворожительной улыбкой? А корреспондентов нашего ооновского «Вестника» он жалует особо. Еще бы, такая реклама: международное сотрудничество, благодетель человечества, щедрый меценат. — Последние слова шеф произнес с нескрываемым сарказмом и, как мне показалось, даже с отвращением.
— Выяснить причину непонятного упорства Хауза правильнее всего будет тебе, Сергей, — продолжил шеф. — Столько лет Хауз сотрудничает с вашей страной и в рамках советско-американской торговли, и в рамках международных программ под эгидой ООН. К тому же чуть ли не в каждом интервью подчеркивает свою заинтересованность в таком сотрудничестве. Читатели, конечно, желали бы знать, в чем причина его уклончивости теперь, когда решается вопрос кардинального пополнения сырьевых ресурсов планеты. Международное сообщество в данном деле никак не может обойтись без доброй воли, научных достижений и экономических возможностей СССР, одного из основных инициаторов проекта. Но и без специфических возможностей Хауза в ближайшем будущем тоже…
Может быть, шеф прав, для интервью лучше всех действительно подхожу именно я — двадцатипятилетний репортер «Вестника ООН», выпускник факультета журналистики МГУ, год назад «за отличные успехи и примерное поведение» направленный по распределению в эту почтенную международную газету.
В кабинете главного на обсуждении были все ведущие репортеры «Вестника». Уравновешенный характер шефа, ценящего, как бы мы сказали, рациональную организацию труда, воплотился в обстановке. В шкафу библиографический порядок: полка для книг по вопросам политики, следующая — вопросы экономики, далее — справочники, атласы, словари. На его собственном письменном столе только стопка чистых листов бумаги, селектор, дисплей и шикарная перьевая ручка, которой завидовали, наверное, все. Наша разноплеменная журналистская братия вносила в кабинет беспорядок: на столе, вокруг которого мы сидели, были разбросаны последние номера газет, блокноты, коробочки магнитофонов, стояли полные окурков пепельницы. Поглядывая на этот первозданный хаос, старик всегда недовольно морщился, но молчал. Что поделаешь — демократия.
Не истребленная даже обычным редакционным кавардаком привычка к порядку выдавала в шефе немца. Хроникером событий в ООН у нас англичанин Смит, он же ведет раздел культуры и освещает деятельность ЮНЕСКО. Смит работает здесь давно и, конечно, гораздо опытнее меня. А француз Дюваль просто ас по части интервью с сильными мира сего. Его все знают и держат с ним ухо востро — вопросы задает с «подначкой», а неосторожные ответы комментирует остро и едко. За столом рядом с ним всегда серьезный и основательный кениец Мбаса. Он наш главный специалист по проекту, о котором сегодня идет речь. Напротив — японец Аккоси. В отличие от своих обычно невозмутимых соотечественников вечно суетящийся и куда-то спешащий, что, впрочем, помогает ему поспевать чуть ли не повсюду одновременно.
Со всеми я за этот год уже успел и перезнакомиться, и подружиться, и сработаться. Все — отличные профессионалы, пишут добротно, порой не без таланта. Вряд ли при другом стечении обстоятельств я мог бы рассчитывать на столь ответственное задание.
Старик усталым жестом придвинул к себе пачку свежих гранок, вздохнул и произнес, вставая:
— Ну ладно, хватит нам заседать. Все-таки болтовня — язва международных и государственных организаций, а журналистам терять время не пристало. Вот, помню, в прежние времена, когда я работал не в этой, а в нормальной газете…
Что последует дальше, все мы знали заранее, так как слышали его истории не единожды. Скорее всего это у него не от природной занудливости и не от возраста, а из желания нас усовестить. И нередко вместо того, чтобы врезать кому-либо из нас за очередной прокол, он начинает плакаться, что нет, мол, больше ни стоящих газетчиков, ни настоящей журналистики. И работают-де у него сплошь сопляки (хотя «сопляк» здесь один я), и писать-то стало сейчас совершенно не о чем, и проблемы совсем не те, что раньше. Тематика за последнюю четверть века действительно изменилась. О крупных войнах практически забыли. После XV Стокгольмского совещания, когда все международные военные блоки были распущены, по странам остались лишь территориальные формирования. Наступательное оружие, как и оружие массового поражения, запрещено. Небольшое количество оружия разрешено иметь только войскам ООН, обеспечивающим порядок во всем мире. Конечно, локальные конфликты в разных концах земного шара изредка возникают, бывают и со стрельбой, но они обычно скоро прекращаются через ООН.