Наступление весны немного ее оживило, девочки сшили ей кофточку, пальтишко и решили взять с собой на прогулку в ботанический сад.
Когда Лайла вышла в первый раз на улицу, уже расцвели персики и абрикосы, от земли поднимался теплый пар. Посадив маленькую фею на ствол дерева, девочки принялись играть и даже не заметили, как резкий порыв ветра сбросил малышку на землю. Лайла погрузилась в талую воду по самую шею, и когда девочки, раззадоренные игрой, вернулись за феей, они нашли ее совершенно продрогшей.
Большие феи обычно не простужаются, и лечебные травы, которые они так старательно собирают для людей, защищают их от любой болезни. Но наша маленькая фея разболелась не на шутку.
Она ужасно кашляла и едва переводила дух. Девочки страшно испугались, и, когда уже собирались позвать на помощь родителей или доктора, тем самым выдав тайну существования маленькой феи, в доме, погруженном в ночной мрак, внезапно стало светло как днем, и все увидели прекрасную молодую женщину, которая улыбалась, держа в руке пучок трав.
Девочки окаменели. Малышку Лайлу охватил новый приступ кашля, она бредила, когда незнакомка приблизилась и, оторвав несколько травинок, коснулась ими лба и носа маленькой феи, а потом положила пучок ей на грудь.
Немного погодя маленькая фея приподнялась, растерянно огляделась по сторонам, как после дурного сна, и, заметив женщину, закричала вне себя от радости:
— Ты не забыла меня, сестрица, ты меня не забыла!
— Как же я могла забыть тебя?
— Представляешь, ведь я заболела! Я, фея, и заболела. Только сейчас болезнь отвязалась от меня.
Сказав это, она поднесла руки к груди и нащупала травы.
— Что это? — спросила она.
— Это несколько лечебных травок, они чудом сохранились после того, как ты все сожгла. Они-то и спасли тебя.
Лайла горестно опустила голову.
— Ладно, пора в путь. Собирайся! — сказала взрослая фея. — Мы простили тебя.
Маленькая Лайла чуть не бросилась в пляс от радости, но, заметив грустные глаза и вытянувшиеся личики девочек, с которыми ей предстояло расстаться, сдержала свой порыв и нежно поцеловала каждую в лоб, как маленьких детей. Зайчонку Пуфу она ласково пожала лапку и, помахав рукой, вылетела в окно вместе со своей старшей сестрой.
Но, надо сказать, маленькая фея не забыла про девочек. Каждый год, когда цветут персики и абрикосы, Лайла прилетает на землю из своего далекого края. Девочки очень удивились, увидев ее следующей весной, во время первого после расставания визита. Вместо маленькой феи перед ними стояла прекрасная взрослая девушка. Она погладила их по головкам и нежно улыбнулась.
— Что поделаешь, мы, маленькие феи, растем гораздо быстрее, чем вы, маленькие люди. Но вы же не сердитесь, правда?
Девочки, конечно же, не сердились, но все-таки никак не могли понять: всего год назад фея была такой маленькой, что они носили ее в ботанический сад в кармане, а теперь она такая большая, что сама может носить их на руках. Девочкам было невдомек, что после того, как Лайлу простили, она стала расти, как все другие феи — за один день, как обыкновенные люди за целый год.
ДРИАДА
Если бы кто-нибудь сказал, что этим летом со мной приключится нечто необыкновенное в лесу, я бы только усмехнулся и не стал слушать дальше.
На время студенческих каникул я приехал к своему дяде, леснику, и все время проводил в прогулках по лесу, свободный от забот и обязанностей. Хотя я довольно общителен, все же мне больше по душе укромные уголки, где присутствие человека не столь навязчиво, места, располагающие к мечтаниям и размышлениям. Такие уголки, кажется, могут исцелять, подобно волшебной воде из тайного подземного источника.
Так вот, однажды утром, после нескольких дней бродяжничества по самым укромным уголкам леса, я забрел на поляну, окруженную с трех сторон высокими ветвистыми деревьями. Трава на поляне была мягкой и шелковистой. Я прилег под старым дубом, положил руки под голову и неожиданно заснул.
Тогда-то и приключилась со мной история, которую я никак не могу забыть и, наверное, никогда уже не забуду.
Мне приснилось, что от ствола старого дуба отделилась маленькая девочка с зелеными глазами и золотыми косичками. Она была такой легкой, что, казалось, парила в воздухе. Я сказал — отделилась, потому что в коре дуба не было ни единой трещинки, из которой она могла бы выйти. Просто она была соткана из такого вещества, что без труда могла проходить сквозь камень и дерево. Я сидел неподвижно и с изумлением следил за девочкой. Она, конечно, сразу заметила меня и с нескрываемым любопытством подошла поближе, словно я был каким-то диковинным древним музейным экспонатом.