Остров голубых снов [Сказки]

— Что же им нужно от нас?

— Они мечтают подменить всех людей, одного за другим. Великие художники в своих произведениях много раз предупреждали об этой опасности. В этом нет ничего удивительного, ведь художники невиннее, они открыты для света и легче воспринимают наше вдохновение. Мы любим их как детей и часто посещаем, только многим кажется, что это сон, они не верят в наше существование. Они даже придумали для нас земное имя — музы.

— Да-да, музы. Я тоже вас так называла.

— Знаю.

— А «лишенные лица» сильно отличаются от обычных людей?

— Конечно. Они безмерно тщеславны, жестоки, ограничены собственным эгоизмом. Ради зыбких благ и славы они пойдут на все. На их лице постоянная жесткая маска. Запомни, что самые ужасные их дела случаются по вашей воле и при самых обычных обстоятельствах, так что даже может показаться, что причина их — в самом человеческом обществе. «Лишенные лица» легко находят друг друга, объединяются в группы, провоцируя террор и бойню между людьми. Их излюбленное оружие — ложь и коварство.

Думитра вспомнила о старой дорогой земле, и горечь стрелой пронзила ее сердце.

— Тебе пора обратно, Думитра. Немедленно. Уходи, я не хочу, чтобы страдал остров. Он ведь чувствует то же, что и ты, ведь он — часть тебя самой.

— Все уже прошло, не беспокойся, я прогнала все свои грустные мысли.

Думитре в самом деле удалось развеять без следа печаль, и теперь она сияла, как и раньше, без единой тени в лазурной колонне своего света.

— Интересно все-таки, как они вселяются в людей. Это, наверно, очень сложный психологический процесс?

— Чужаки, или, как их называют ваши ученые в своих научных гипотезах, волны антипатии, легко разрушают ауру, или, по-вашему, магнитное поле людей, лишенных воли, чистосердечия, наконец, просто доброты. Падение наступает незаметно, в снах или мыслях, потому что реальные поступки — уже следствия психических переживаний, произошедших ранее. Вот, к примеру, как описывает это перерождение один ваш поэт:

Так, сидя за столом средь болтунов
И хвастунов, вином разгоряченных,
Разгоряченный сам своей же речью.
Своим же пустословием ободрен,
Он даже не заметил: то ли в двери,
То ль просто так, невидимый никем,
Чужак явился в дом — туманом, паром,
Лиловым вихрем, шалым ветерком,
И вряд ли кто сумел бы объяснить,
Что воплощает он и из какой
Неразличимой, странной ткани соткан,
Без образа, без контура, без лика…

Думитра прекрасно помнила стихи, память по каким-то своим неведомым путям донесла давно прочитанные строки:

И лишь улыбка хладная его,
Сама как будто в воздухе витая,
Дрожа в тяжелых складках занавесок
И затемняя трезвый свет в глазах,
Его — тот призрак — в чем-то выдавала…

И вот, покуда этот человек
С другими в красноречье состязался,
Ему виденье распахнуло грудь —
Так можно разодрать дупло пустое —
И, как в приют желанный, как в шалаш,
В нее вошло. И только в этот миг
Увидели пирующие: вздрогнул
Оратор и невольно застонал.
Казался он безумно одиноким,
Беспомощным… Он стал клониться вдруг.
Руками душный воздух обнимая
И словно умоляя возвратить
Утраченное…

— Это очень точное описание. Однако тех, кто предчувствует эту опасность, подстерегают другие искушения. Это испытание произойдет и в твоей судьбе. До сих пор тебе нечего было бояться. Пока что чужаки выжидают подходящего момента, и он наступит. Поэтому я и пришла, чтобы показать тебе Остров голубых снов. Человек, похожий на этот мирный остров, становится недоступным для чужаков, помни об этом!

«Ах! — подумала Думитра. — Почти то же самое мне говорил когда-то брат: „В мире моя душа находилась, словно в золотой раковине“. Если бы и на земле я чувствовала себя, как на этом Острове голубых снов, сколько бы пустого прошло мимо меня. Как я хочу наполниться тобой, загадочный остров, слиться воедино. В этом спасение от разочарования — оставаться самой собой, что бы ни случилось».

Какое-то время Инея ничего не сообщала Думитре. Она тихо сияла рядом, пребывая словно в нерешительности.