Но пока они не уберутся с острова, он будет рядом со всеми ними.
Все остальное, каким бы зловещим оно ни было, теперь казалось тривиальным.
- Прости, Кевин, - Вики протянула руки, и Кевин попятился от нее.
- Я не хочу ничего слышать. Я не хочу с тобой разговаривать. У нас здесь целая куча дерьма, о которой нужно беспокоиться.
Росс уставился в пол и покачал головой, оставаясь спокойным.
- Ладно... - сказал Кевин, пытаясь собраться с мыслями и глубоко вздохнув. - Вернемся к этим ублюдкам в джунглях. Давайте подумаем о том, с кем мы здесь имеем дело.
- Туземцы? - предположила Вики. - Какое-то неоткрытое племя?
Кевина мгновенно взбесил ее ответ, как будто она не заметила кое-что важное.
- Они говорили по-английски, Вики. У них были гребаный молоток и одежда.
Она ничего не ответила.
- Они дикари, вот кто они такие, - сказал Росс. - Я не могу объяснить английский или что-то еще, но они не живут в квартире где-то в полумиле отсюда, это уж точно. Они живут здесь... в джунглях.
Кевин на мгновение задумался, чтобы найти ответы.
- Может быть... - робкий голос Калеба разорвал тишину. - Может быть, они тоже когда-то разбились здесь. И так они выживают.
- Нет, - Кевин быстро отказался от этой идеи.
Но это было похоже на еще один способ признать, что они обречены, что это было место, где они умрут, хотя теория мальчика была единственной логичной вещью, которую кто-либо из них выдал.
- Это не то. Это что-то другое. Если бы они были выжившими после какого-нибудь кораблекрушения или авиакатастрофы, их бы нашли до того, как дело дошло до этого. Здесь что-то другое.
Они с Россом обменялись взглядами, зная, что эта теория вполне возможна.
- Я думаю, утром нам следует прогуляться вдоль берега. Есть шанс, что это изгои, живущие на окраине острова, как бродяги, - сказал Росс.
По стенкам реактивного самолета пробежало яркое оранжевое свечение. Кевин первым заметил это и подошел к окну.
Рядом со скалой стояли четыре фигуры, двое из них держали факелы.
Глава 10
Мать Ева сидела на полу хижины рядом с маленьким факелом, воткнутым в землю, который освещал комнату. Она наблюдала, как ее младшая дочь - 3-летняя Мириам – укладывает друг на друга бесформенные деревянные кубики, на каждом из которых был номер. Девочка сложила их в порядке от одного до трех, затем подержала в руках номера четыре и пять, решая, какой будет следующим.
- Один, два, три... что потом? - спросила Ева.
- Этот? - Мириам подняла кубик, на котором была цифра "четыре".
Ева захлопала в ладоши и одобрительно закричала, а ее дочь поставила блок поверх остальных.
Хижина состояла из двух больших комнат, сделанных из тонких деревьев, тяжелых листьев, пальм, тростника и бамбука, скрепленных сухожилиями и тонкими, гибкими лозами. Сооружение напоминало те, что Ева видела в детстве по телевизору в шоу, где группа людей оказалась на острове, выжимая из этого все возможное. Точно так же, как она делала это последние двадцать лет. Первые несколько лет были беспорядочной борьбой, наполненной душевной болью и одиночеством, но в конце концов остров заставил ее подчиниться, и она приняла свой новый образ жизни. Вскоре воспоминания о нормальной жизни стали не более чем похожими на сны видениями чего-то, что едва ли когда-то существовало. Возможно, первые двенадцать лет ее жизни где-то в другом месте, за пределами острова, были не более чем порождениями ее собственного разума, вызванными жизнью в одиночестве. Она больше не была уверена в них.
В хижину вошла десятилетняя Ханна. На ней была изодранная юбка без рубашки. Ее вьющиеся волосы свисали на спину песочно-светлыми завитками, выгоревшими на солнце.
- Когда они вернутся? - спросила она свою мать.
- Сегодня вечером. Ты волнуешься?
- Немного.
Ева похлопала по земле рядом с собой.
- О чем ты беспокоишься?
Девочка села.
- Ной сказал, что Бог играет в другую игру. Что, возможно, их слишком много.
- Бог благословляет нас.
- Но мяса слишком много. Что мы будем со всем ним делать?
Это был вопрос, который Ева задавала себе. Одним из вариантов было засолить мясо, но так много? Сколько, по словам Авраама, их было? Шестеро? Может быть, больше? Если только они не были маленькими детьми, Бог никогда не давал им больше одного за раз.
- А что, если они причинят нам боль, как отцу?
- Твой отец глуп. Он выпендривался. И мы все извлекли из этого урок, не так ли?