Привал мы устроили в одной из крохотных рощиц. Мы с Гораном набрали сушняка, имевшегося тут в изобилии, и сложили небольшой бездымный костерок, на котором вскипятили в котелке воду, заварив ее ароматными сушеными травами. Я прикинул: не плеснуть ли туда немного огненного пойла из моей фляжки для всеобщей бодрости, но решил все же этого не делать. Путь предстоял еще длинный.
Мы вновь сытно поели, и даже Брант, как ни спешил, согласился с моим предложением отдохнуть полчаса. Солнце так разогрело неподвижный воздух, что все предпочли перебраться в тень. Я же решил немного прогуляться и ничуть не удивился тому, что Брант немедленно вызвался составить мне компанию.
— Разве вы не устали, капитан? — спросил он, шагая рядом.
— Немного, — улыбнулся я в ответ. — Но все же не настолько, чтобы окончательно потерять бдительность.
— Чего здесь следует опасаться? — тут же насторожился Брант. — Почему вы не сказали мне сразу?
— Потому что я сам этого не знаю, — сказал я, не скрывая раздражения. — Но вот вам меня опасаться точно не следует и я удивлен, что вы до сих пор этого не осознали.
Кажется, на его лице проступило выражение, очень отдаленно похожее на смущение. Впрочем, я мог и ошибиться.
— Я доверяю вам, капитан Якоб, — проговорил он, изо всех сил попытавшись вложить в свои слова максимум тепла. — Но Гемм важнее всех нас и я всегда должен быть начеку. Надеюсь, вы меня поймете и извините. Кстати, куда мы идем?
— Осмотреться. Когда мы входили в рощу, справа я заметил холм. С его вершины мы сможем наметить маршрут покороче…
Мы вышли из рощи, миновали открытое пространство до начала подошвы холма и начали неторопливо подниматься по пологому склону. Холм был совсем небольшой, его вершина уступала по высоте даже деревьям рощи, но предстоящий наш путь с нее действительно можно было обозреть и скорректировать.
Я поднялся первым и тут же бросился ничком в траву, потянув за собой Бранта.
— Что? — возмущенно вскинулся было он, но я молча показал ему, куда следует смотреть.
Всего в двух сотнях шагов от нас, как раз в том направлении, куда нам предстояло отправиться, над кустарниками поднималась едва заметная, почти прозрачная струйка дыма, которую рождает огонь костра, зажженного руками людей.
— Откуда здесь люди? — жарко зашептал мне в ухо Брант. — Здесь никого не должно быть!
— Кроме тех, кто очень хочет с вами встретиться, — с досадой ответил я.
— Как они могли сюда попасть? Ураган должен был разбить их в щепки.
— Если Локуфа отправился прямо к острову, он мог оказаться здесь даже раньше нас. А на острове достаточно удобных бухт, чтобы укрыться от гнева Зева Дьявола. И не мне одному они известны.
— Он сумасшедший маньяк, этот ваш Локуфа, если пошел на такой риск из мести, — проговорил Брант.
— Он не маньяк, — возразил я. — Здесь что-то другое.
— Что?
— Попытаюсь выяснить, — пообещал я. — Возвращайтесь к остальным и постарайтесь уничтожить следы нашей стоянки. Будьте готовы отправляться немедленно!
Я скатился вниз по склону и пополз по кустарнику. Поднявшийся легкий ветерок пошевеливал кусты, маскируя мое продвижение. Скоро я приблизился к костру достаточно близко, чтобы сквозь сплетение ветвей разглядеть лужайку, на которой расположились около десятка вооруженных ружьями и револьверами людей, одним из которых был Локуфа. А чуть в стороне от основной группы я увидел еще двоих — человека со шрамом и его спутника, так настойчиво стремившихся отыскать моих пассажиров. В принципе, больше здесь делать мне было нечего. Я принялся осторожно отползать, а удалившись на безопасное расстояние, поднялся и помчался в обход холма в рощу.
Когда я добрался, все было готово к отправлению. Кострище тщательно затоптано, засыпано землей и замаскировано опавшей листвой. Я не заблуждался по поводу качества такой маскировки: внимательный осмотр непременно обнаружил бы следы нашего пребывания, оставалось лишь надеяться, что преследователи просто не наткнутся на это место.
— Что там? — нетерпеливо спросил Брант.
— Локуфа со своими людьми, вместе с Локуфой их девять, и они хорошо вооружены.
— Ничего себе! — растерялся Горан. — И как нам теперь быть?
— Это не самое страшное, — пробормотал Брант.