И вот этого ребенка у Васильева бесстыжим образом украли. Оставили с носом. Выбили почву из-под ног. Кто-то бы в его случае с радостью оперся на женское плечо и поплакал в жилетку подруги. А он не мог. Не умел. И не хотел висеть на ней гирей. Да сюда же еще шаткое состояние здоровья прибавить. Ну и Танечка с ее откровениями — еще тот «плюс». Как говорил Васильев в таком случае, пацан так грязен, что проще нового родить, чем этого отмыть…
Васильев запутался сам в своих вопросах. Сколько раз говорил себе, что решать их надо по мере поступления, чтобы не засорять мозги ненужными мыслями, а вот сидит же и пытается разобраться в проблеме, не зная на самом деле, есть она или нет.
Васильев глубоко вдохнул и нажал на кнопку. Прижав трубку к уху, он ждал соединения, но вместо него услышал равнодушный вежливый голос: «Абонент не отвечает или временно недоступен».
Он позвонил, наверно, десять раз и все безрезультатно. Он набирал и набирал знакомый номер по инерции и знал, что не услышит сегодня Катино «алло?!». Чувствовал. Или «чуЙствовал»…
Он сидел на ступеньках лестницы допоздна. Где-то внутри между этажами курсировал лифт, приезжали и уезжали люди, но ни разу двери лифта не открылись на восьмом. Кати не было.
Набрав ее номер в последний раз, и услышав там то, что и ожидал — «Абонент не отвечает или временно недоступен», — Васильев встал с холодных ступенек, вызвал лифт. Он слышал, как где-то совсем недалеко, наверно, двумя этажами выше, открылась и снова закрылась дверь, провернулся ключ в замке, и по лестнице зашлепали комнатные тапочки.
В это время распахнулись двери лифта, Васильев посмотрел на пакет с цветком, сиротливо прижавшийся в углу у Катерининой двери, махнул рукой и надавил кнопку первого этажа.
…Пакет у двери в Катину квартиру Лара увидела сразу, едва сбежала вниз по лестнице. Она осторожно подошла к нему, прислушалась. Никаких звуков. Пакет как пакет. Лара осторожно, одним пальчиком, потянула за ручку. Он слегка раскрылся и внутри показался бумажный сверток.
— Что за черт?! — Всегда, когда волновалась, Лара разговаривала сама с собой.
Она внимательно осмотрела дверь. Открыть ее и не потревожить непонятный чужой пакет было невозможно. Лезть в него ей категорически не хотелось. Когда столько случаев терроризма в стране и людей на каждом шагу предупреждают не открывать найденные сумки и коробки, то поневоле будешь прислушиваться.
Вызывать милицию Лара не стала. В доме жил свой милиционер, которого все знали. Лара спустилась на первый этаж, позвонила в нужную квартиру, и через минуту Дима Толстиков, не дожидаясь, пока придет лифт, уже скакал через три ступеньки вверх по лестнице.
— Говоришь, пришла котов кормить, а тут это? — переспросил он соседку.
— Ну да! А днем ничего не было, я приходила в обед.
— Посмотрим… — Дима аккуратно откинул ручку у полиэтиленового мешка, заглянул внутрь. Он делал все предельно аккуратно, но у Ларисы кружилась голова от страха — а ну как рванет?!
— Да-а-а-а… — задумчиво протянул Дима. — Хрен его знает. Вроде, тихо, но это не показатель.
Он внимательно рассматривал находку.
— Лар! Смотри-ка, пакет явно новенький, и не простой, а из фирменного цветочного магазина «Флора». И упаковка бумажная тоже непростая, не газета какая-нибудь, а тоже фирменная, из «Флоры»…
Лара присмотрелась. Правда, и внешняя, и внутренняя упаковка с логотипами известного магазина.
— Ты хочешь сказать, что вряд ли кто-то будет так бомбу маскировать? — догадалась Лара.
— Именно! И потом, кто эта твоя Катя, чтобы ей такую «посылку» приносить?! А вот цветы какой-нибудь поклонник вполне мог таким образом подарить…
Дима размышлял вслух, ползая вокруг пакета. Потом принюхался.
— Лар, тут точно цветы! Хоть убей, но пахнет чем-то сладким. В общем, давай так: ты спустись этажом ниже, а я тут все сам посмотрю.
— Дим, а если рванет? Какая разница, спущусь я этажом ниже или тут останусь?! Разнесет же все к чертовой матери!
— Ну, тогда выход один — звони «02»!
— Ну подожди, я сама понюхаю. — Лара наклонилась над мешком и почувствовала нежный цветочный аромат. Потом выпрямилась, как овчарка, понюхала воздух. Вне всех сомнений: источником запаха был мешок у Катерининой двери.
— Ладно, Дим, ты все-таки мент, тебе и бомбу в руки, — мрачно пошутила девушка и спряталась за выступ стены. Она не видела, а только слышала, как шуршит бумага, как она тихонько рвется.