— Жрать приехало! — грубо крикнул Ул, бросив плоскую сребристую упаковку рядом с Алексом. — Просыпайся!
Ужин!
Ужином, а так же, как выяснилось, обедом и завтраком для всех были знакомые Алексу 'Диетические рационы' — плоские пластиковые упаковки с желеобразным питательным наполнителем, которые разогревались химическим способом. Впрыснув катализатор в промежуток двойного дна, наполненный топливом, Алекс поставил еду разогреваться, опустив упаковку на выступы, выдавленные в ее дне.
Этой плоской прямоугольной ванночки с минимально необходимым человеку дневным рационом хватало для поддержания жизни одного человека в течение суток. Так гласила инструкция. Ул сказал, что Алексу и Митчу как и всем рабам полагается одна такая штука на двоих. Связанный Митч с опаской поглядывал на то, как Алекс готовит еду к употреблению. Ни что не мешало Алексу одному съесть всю порцию и оставить связанного бывшего хозяина без еды.
Самому Алексу такая мысль в голову не приходила. Ему вообще не хотелось думать. Он просто сидел на холодеющем куске металла и тупо смотрел на упаковку с рационом. Это была единственная вещь, которая не казалась ему чужой в этом страшном мирке. Такие рационы Алекс видел лежащими на полках супермаркетов в отделе диетического питания. Все как положено — этикетка, упаковка, инструкция на 'смеси'. Странно видеть этот типичный образец современного производства на этой свалке старинного лома. Откуда?
Именно этот вопрос Алекс и задал Эрвину, устроившемуся в паре шагов от него:
— Откуда здесь эти рационы?
— Сбрасывают в контейнерах, — ответил Эрвин. — Иногда еще чистую воду, мелочь всякую. Реже — обычную еду, но она быстро портится. Временами сбрасывают полуфабрикаты. Часто — муку для хлеба. Но где здесь это все приготовить?
Полоска на крышке упаковки стала красной. Пора открывать, все готово. Алекс аккуратно снял мягкую пленку крышки и обнаружил под ней желеобразную массу, аппетитно пахнувшую, похоже, всеми возможными вкусностями сразу. Специально придумано для похудания обжор. Поглощают эту массу, а кажется, что заправляются чем-то вкусным-вкусным. Алекс взял заранее отодранную от дна упаковки пластиковую ложку и провел ею линию поперек упаковки, разделив массу на две примерно равные части. За тем Алекс спустился к связанному Митчу и начал кормить его из ложечки. Этот жест произвел странное воздействие на окружающих. Каждый, кто замечал, что раб кормит своего бывшего хозяина, который к тому же и связан, начинал смеяться. Некоторые бросали что-то вроде 'дурак', 'идиот', 'сумасшедший'. Только Эрвин все так же молча и неподвижно сидел среди металлолома.
Когда Алекс закончил кормить Митча и уже хотел вернуться на свое место, Митч шепотом остановил его:
— Эй, парень!
Алекс обернулся.
— Спасибо! — коротко поблагодарил Митч и добавил:
— Не забуду.
Алекс кивнул и двинулся дальше.
— Будешь? — предложил он еду Эрвину.
— Ешь сам, тебе нужнее, — улыбнулся Эрвин. — Я привык к таким поворотам судьбы. — Еда сегодня есть, а завтра ее нет. С совестью по-другому. Она либо есть, либо нет.
Алекс кивнул и уселся доедать оставшееся в упаковке желе.
— Пережил? — спросил Эрвин, подсев поближе.
— Что? — удивленно посмотрел на него Алекс.
— То, что понял, — пояснил Эрвин. — Ты ведь уже понял, что отсюда нет выхода?
— Если нет выхода, то куда все идут? Куда идет этот караван? — заметил Алекс, поглощая пищу.
— Они не ищут выхода, — ответил Эрвин. — Они просто двигаются. Движение для них есть жизнь. Они ползают острову, как муравьи, собирая все, что может хоть чего-то стоить. Наш караван сейчас идет на юг, какой-то другой — на север. В сумме — ноль. Никто никуда не идет. Это как огромный город. Одни едут в центр, другие из центра. Спроси, почему, ответят — 'Дела!'. Так и здесь. Двигайся, набирай очки, собирай свою коллекцию хлама, наполняющего жизнь призраком смысла. Изначально люди суть машины запрограммированные на выживание и продолжение рода. Что там, за океаном, что здесь. После Декларации Мира это стало особенно очевидно. Там, в большом мире, нужно быть послушным мальчиком, хорошо себя вести и всем угождать, чтобы сохранить и максимально продлить собственную жизнь. Чтобы вывести потомство, которое потом будет помогать выживать, чтобы получить власть, богатство.
— Говоришь, о людях, как о животных, — фыркнул Алекс.
— А ты оглянись, — Эрвин кивнул в сторону остальной группы — рабов, довольствовавшихся половинной дозой от минимального рациона, и хозяев, не ограничивавших себя в еде. — Остров стер с них налет официальности. 'Здравствуйте', 'пожалуйста'... Где все эти милые словечки? Они режут друг друга и стреляют друг в друга с таким же удовольствием, с каким получали деньги в день зарплаты. Цель осталась та же, изменились только способы. То, что Там не делалось, но подразумевалось, здесь может быть сделано в открытую. Оскорбление. Унижение. Злоупотребление личной властью.