– Пап, а можно вопрос, чисто гипотетический, не имеющий никакой реальной базы, так сказать образный, фигуральный.
Отец посмотрел на меня с интересом, сказал.
– Как только закончишь перечислять синонимы, можешь задавать вопрос, я тут буду, – он указал на свой стул.
«Подколол, однако».
– Нет пап, я серьёзно, – взмолился я, взывая к его вниманию.
Отец сделал выражение лица заинтересованным.
– Я слушаю Боря, говори, – мягко молвил он.
– Смотри пап, возьмём, к примеру, классический шаблон, такой как «Супермен», существо, поистине обладающее сверхспособностями, неподвластными обычному человеку. Существо, которому под силу изменить мир. Если брать в пример древнюю экранизацию восьмидесятых, мы знаем, что он мог даже повернуть вспять разрушение планеты. Помнишь? – отец кивнул – И вот, скажем, есть у него враг, человек, злой гений, намеревающийся совершить нечто очень-очень ужасное. И, вместо того чтобы замочить козла, он просто отнимает определённые примочки у супостата, таким образом, просто лишая его возможности предварить в жизнь своё злодейское либретто. Предположим, в лучших традициях подобного жанра, сдаёт его в «мусарню» и утомлённый идёт почивать. Понимаешь, о чём я?
Отец растерянно смотрел на меня, явно теряясь в догадках, относительно выбора правильного ответа на вопрос.
– Подожди сын, не гони коней, – я и предположить не мог, что вопрос будет настолько фигуральным. Он поднял взор к потолку, задумался – Супермен, говоришь? Силушку разрушительную у негодяя отнял?
– Да, пап, вместо того чтобы просто избавиться от угрозы, уничтожив злодея, он страдает фигнёй.
– Почему фигнёй, ты же говоришь, он его ментам сдал.
– Да абсолютно неважно, сдал или нет. Понимаешь, Супермен оставляет в живых человека, у которого в планах было убить. Это же банальный тупой риск. А если тот сбежит и начнёт просто резать всех направо и налево.
– Ну ты же говоришь, он его силушки лишил, – отец был явно растерян и озадачен. – Пожалуй телек домой заберу, крыша у тебя от него едет. Насмотрелся видать ерунды какой-то, и, от скуки с ума сходишь.
– Нет, пап, я же сказал – вопрос гипотетический. Попытайся мыслить образно. – Я уже жалел о выбранной мною теме для беседы, но идти на попятную я не мог. По меньшей мере, я должен был вернуть веру отца в мою адекватность.
Папа покусывал кончик ручки.
– Ладно, Борис, подыграю тебе. Значит, ты глаголешь, не пожелал сей подлец отсиживать пожизненный преисполненный справедливости срок, свалил по-тихому и ходит по земле матушке люд честной на ремни режет. Так в чём проблема-то? Пущай Супермен этого аспида ещё раз поймает. Люди-то существа безрукие, потеряли душегуба. Что же ему сложно помочь?
– Так сколько же людей этот отморозок мокронёт-то? Не стоило ли его сразу пришить? Ну, скажи ведь, недалёк наш Супермен. – Я повысил голос – Устранил бы проблему раз и навсегда, так нет, фигнёй страдает!
– Похоже, я понял, к чему ты клонишь. – Вздохнув с облегчением, сказал отец – ты полагаешь что сверхчеловек, подобный старому доброму Супермену, должен бы взять на себя ношу мирового судьи?
– Но если люди не способны справиться с этой задачей…
– Погоди Боря, – перебил меня папа – ты полагаешь что люди, ввиду своего несовершенства, не должны владеть правом судить себе подобных. Отчасти ты прав, судебная система и впрямь до смешного дырявая, как и заборы в тюрьмах, но ты забываешь об одном маленьком нюансе.
– Каком же? – заинтересовался я. Несмотря на хрупкость дискуссии, ввиду её неестественности с точки зрения азбучного восприятия мира человека, беседа перерастала в серьёзный разговор двух увлекшихся людей.
– Ты Боря, забываешь о том, что людей-то судить более некому, кроме как таким же людям.
– Да как же так! – возмутился я – о чём я до этого тебе говорил?
– Ты говорил о супер существе, водрузившем на свои закорки бремя всемирного судьи и палача в одном лице. Возможно с помощью этой дискуссии, ты хочешь убедить меня в его гипотетической необходимости, и если это так, то слушай меня внимательно, – отец смотрел на меня совершенно серьёзно. – Есть некоторые основания полагать, что на свете существует Бог, и если допустить что это так, чисто фигурально хотя бы, то становиться совершенно очевидно, что абсолютную непогрешимость имеет только он. В остальном же, как бы близок не был человек к своему божественному началу, он всегда будет судить о ситуации сугубо субъективно, так сказать, с высоты собственного полёта. Такому человеку нельзя позволять судить других, даже если те другие находятся на несколько уровней ниже, в связи с тем что, человеческие грехи он станет рассматривать исключительно сквозь призму мнимого совершенства своей персоны. И уж тем более сверхчеловек, чьи принципы и внутренние догмы будут отличаться от человеческих моральных норм, как чёрный цвет от белого, именно ввиду своего возвышенного положения. Только люди могут судить человека, руководствуясь сводами законов, принятых в результате сотен лет работы.