– Да вы, ублюдки, брошенные своими богами на произвол судьбы, возвысившие себя над всем мирозданием, но несмотря на это неспособные подчинить его себе. Вы неустанно приносите в жертву человечество во имя сумрачных целей, непонятных даже вам. Вы создаёте и уничтожаете Пасущих с целью продления бессмысленности вашего существования. Арментарии мочат людей направо и налево, их же истребляют слепые в своей вере талантливые партизаны. Да на ваших лоснящихся ладошках кровь миллионов людей. Вы – те, кто принёс в мир неоправданную смерть, вы те, кто живёт по жестоким правилам давно погибших Божеств, не способные свернуть с пути потому лишь, что не ведаете о том куда сворачивать. Не смеете, мать вашу, допустить отклонение от системы. Да вы больные, склонные к насилию психопаты, точного определения которым нет в книгах по психологии оттого лишь, что это вами контролируемо.
Попутчик снисходительно улыбнулся в ответ моим словам, и всё с той же улыбкой в голосе, высокомерно молвил.
– Ничего нового ты мне не сказал. Многие на твоём месте пришли бы к идентичным умозаключениям. В оправдание скажу лишь то, что мы как раз находимся в поиске той тропинки, на которую свернуть, ты и есть развилка, что подскажет нам путь. А вот насчёт жертв ты не прав. Подумай, как давно ты мог закончить это глупое избиение. Насколько всё могло быть менее разрушительным, если бы ты не противился изначально. Сколько жизней ты спас бы. Давно ли ты стал замечать, что твоя жизнь уже не разнится со всем тем дерьмом, что в ней происходит. Это не просто два абсолютно одинаковых явления. «Дерьмо» и твоя «Жизнь» есть ничто иное как одно целое. Как часто ты встречаешь хороших людей на своём пути? Как давно ты сталкивался с чем-то чистым и прекрасным? Ты маяк, Боря, но маяк, настроенный на волну нечистот, всё говно этого мира слетается на твой пульсирующий сигнал, зовущийся биением сердца. Попробуй вспомнить вечно измывающихся над тобой одноклассников, твою первую любовь жестоко и унизительно отвергшую тебя на глазах близких друзей, которые будучи такими же лузерами, как и ты, в тайне злобно потешались над твоим фиаско. И ты ведь знал об этом, но не имел возможности восстать против говёной концепции твоей собственной реальности. Вспомни потерю девственности, тот сакральный для каждого человека момент, который ты разделил со своими друзьями неудачниками, заплатив грязной дешёвой шлюхе. Вернись в раннюю зрелость, сопряжённую с постоянным наличием в ней бухла и других анестезирующих препаратов. Твой отец, и тот подло использовал тебя для целей бессмысленного общества Наблюдателей. Каждый раз изображая улыбку на своём лице, твоя любимая мама совершала неимоверные усилия, понимая твою, да и собственную ничтожность, осознавая, что своей смертью не способна вас лишить чего-либо, и лишь оттого остервенело борющаяся за выживание. Скажи мне, Боря, как давно ты сталкивался с искренностью, позитивом, сколько в твоей жизни было моментов радости, которые могли бы быть пережитыми находящимися рядом с тобой людьми. Как давно ты встречал человека, который просто был бы рад тому, что в этом мире есть ты. Боря, не вини мироздание. Ты являешься центральным звеном всего убожества и грязи этого мира. И ты назвал меня определённым именем именно потому, что, как и многие в институте, «Арментарии» нуждался именно в попутчике, и именно в таком как я. И сейчас у тебя впервые в жизни появилась возможность подобраться к своей цели. Делись информацией Боря, и тебе будет предоставлены ответы на вопросы.
Жгущее остриё, воткнутое мне в душу жестокими словами Попутчика, медленно поворачивалось на сто восемьдесят градусов. Он был прав. Он был абсолютно прав. Я никогда не пытался взглянуть на своё прожитое с данного объективного ракурса. Я не смел видеть жизнь так как её увидел он. Я боялся увидеть правду. И теперь сквозь призму сухого анализа я взираю на всё собственное бытие лишь как на плоскость, покрытую холмами уничижающего помёта. Но из глубин, застланных болью и несчастьем, вырывается крохотный светлый луч. И мыслеобраз скрипящего задорного голоса, наложенный на картинку из ровных зубов, что запомнилась мне с улыбкой ветхого автоводителя, подобравшего меня на пустой дороге по пути в Вентспилс, врезался в моё сознание, круша на пути силы апатии. Ты молвишь ересь Попутчик. Ты хочешь, чтобы я рассказал всё что знаю. Что ж, я не против. Держи.