Доктор отрывает нижнюю часть страницы, ставит на ней синеватую печать и отдает нане. Номер обведен кружком. Я смотрю на документ вместе с ней, провожу по листку пальцем. Бумага, в том месте, где над своими фамилиями расписались другие люди, шероховатая. Приезжий врач жестом предлагает мне протянуть руки. Я протягиваю. Он разгибает карандашом мои пальцы, осматривает лицо и голые ноги и жестом указывает на вторую, уменьшающуюся очередь. После чего, не говоря ни слова, переходит к Диве с малышом.
Его молчание заразительно. Мой язык как будто прилепился к нёбу. Я делаю шаг-другой вперед, подтягиваюсь к мужчине впереди, и нана ковыляет за мной.
– Не ты, – рявкает голос рядом. Мистер Замора пристально наблюдает за нами. Вы, – он указывает на нану, – получили документ?
Нана показывает листок с номером в кружке.
– Ну вот. Значит, вы должны вернуться домой и ждать результатов осмотра.
– Думаю, результаты вполне ясны, – скрипучим голосом отвечает нана. Наверно, с языком у нее то же, что и у меня. Губы у мистера Заморы дрожат и кривятся, но его опережает доктор Томас.
– Все равно, Тала. Вы же сами видите, как мало здесь места. Вам действительно лучше подождать Амихан дома.
– Я еще здесь, – подает голос стоящий у меня за спиной Бондок. Рядом с ним Капуно сжимает в кулаке полученный документ. – И сам провожу ее домой. А ты придешь с Капуно.
Нана переводит растерянный взгляд с мистера Заморы на сестру Маргариту, а с него на Бондока. Потом, хотя это ей больно, опускается на колени и обнимает меня.
– Я люблю тебя, Амихан.
– Я тоже люблю тебя, нана, – говорю я с чувством, потому что виновата перед ней за свои недостойные мысли, промелькнувшие, когда она сняла тряпицу.
Капуно помогает ей подняться, и она быстро поворачивается и отходит от него, но я все же успеваю заметить слезы в ее глазах. Бондок берет мою руку в свою – моя ладонь теряется в ней, как в пещере, – и мы догоняем очередь, которая уже передвинулась внутрь больницы.
В здании, как всегда, жарко, в воздухе запах несвежего дыхания и затхлой воды. Осмотр проходит в самой большой палате, где все кровати сдвинуты к стене. Ни Розиты, подруги наны, принятой на прошлой неделе, ни других пациентов не видно. За разделяющими комнату шторами разместились несколько мужчин в белых халатах и масках. Выходящим из-за занавески документы вручает сестра Клара.
Сестра Маргарита входит, чтобы помочь ей, и кладет руку мне на плечо.
Через некоторое время меня подзывает доктор с глубокими морщинами на лбу. Бондок отпускает мою руку, и палата без его поддержки слегка наклоняется. Я ступаю за занавеску.
– Имя? – спрашивает доктор.
– Амихан.
– Фамилия?
Я знаю, что такое фамилия, но не знаю ответа, а потому называю имя наны.
– Возраст?
– Двенадцать лет.
Он записывает мое имя и возраст в формуляр, потом поднимает голову и смотрит на меня. Я вижу лучистые морщинки в уголках глаз и понимаю, что доктор улыбается под маской.
– Итак, Амихан Тала. Я – доктор Родель из Манилы. Знаешь, где это?
Я киваю. Манила – самый большой город в нашей стране, то место, где, как говорит доктор Замора, я когда-нибудь получу работу. Отсюда она далеко-далеко.
– Я осмотрю тебя, и это совсем не больно, так что бояться не нужно. Моей внучке девять лет, и ей не нравятся врачи, хотя я, ее лоло, доктор! А твой лоло живет на Кулионе?
– Нет. – Доктор мне нравится, но показывать это я не хочу, потому что он на стороне мистера Заморы.
– С кем ты живешь? Тот мужчина, что был с тобой, твой ама?
Я качаю головой и смеюсь, представив, как скривилась бы и фыркнула презрительно нана, если бы узнала, что доктор Родель принял Бондока за моего отца.
– Я живу с моей наной.
– А где она?
– Ее отправили домой с документами.
– Ага. – Доктор переходит на серьезный тон. – Значит, она – прокаженная?
– Мы здесь не пользуемся этим словом, – говорю я, не успев толком подумать. Впрочем, доктор Родель, похоже, не обижается.
– Если так, извини. – Глаза его опять улыбаются. – Боюсь, маску мне все-таки придется оставить. На всякий случай. Я позову одну из сестер; нужно проверить твой живот и ноги. – Он делает рукой жест, на который, к счастью, отзывается сестра Маргарита.
– Мне потребуется полный осмотр. Будьте добры, задерните, пожалуйста, шторы.
Монахиня задергивает висящую на карнизе занавеску, отделяя нас троих. Проникающий через ткань свет бледнеет. Потом сестра Маргарита помогает мне снять платье и оборачивает вокруг меня простыню, чтобы доктор Родель мог осмотреть мою кожу и проверить ее на наличие характерных признаков и онемения. Работает он быстро, и сестра передвигает простыню так, чтобы он смог осмотреть и живот. Мне щекотно, но я сдерживаюсь. Наконец осмотр закончен, и сестра Маргарита убирает простыню и помогает мне одеться. Доктор Родель берет палочку с ваткой и осторожно вставляет в ноздрю.