– Что? – возмутилась я, толкнув его в плечо и тоже улыбнувшись.
– Ты все еще боишься, что твой брат, квотербек, помешает твоей любви, – Ричард остановился и взял мое лицо в ладони. – Солнышко, мы не в старшей школе, и я уже не состою в футбольной команде, если он действительно тебя любит, ему не помешает какой-то там старший брат, чтобы сделать тебя счастливой.
Он поцеловал меня в лоб и отстранился. Слишком поздно я почувствовала запах жасмина.
– Зачем? – тихо спросила я, чувствуя, что засыпаю.
– Я знаю тебя. Ты собираешься пойти в город, но тебе нужен отдых. А твои друзья скоро вернутся...
Глава 22 - Хранительница кубка Вечности
И снова белоснежные стены палаты лечебницы...
– Я сойду с ума, если еще раз тут очнусь, – простонала я, садясь в кровати.
– Впустите меня, немедленно! – послышалось за дверью. Оказалось, что в палате никого нет. Дверь распахнулась, и в комнату влетела Таиндиль.
– Ты представляешь, они мне ничего не сказали! – подруга кинулась ко мне обниматься. – Я только час назад узнала о том, что ты чуть не погибла.
– Тиль, я правильно понимаю? – поинтересовался Ричард, стоя в проходе. Я посмотрела на брата взглядом, обещающим расправу за его действия, но потом улыбнулась. До сих пор не могу прийти в себя. Он жив и он рядом, и теперь я, как и раньше, уверенна в том, что все будет хорошо.
– А ты кто еще такой? – возмутилась красноволосая, недовольно скрестив руки на груди.
– Это Ричард – мой брат, – вмешалась я.
– Но ведь он...
– Да, я знаю. Давай я тебе обо всем позже расскажу. Лучше просвети меня, где ты была все это время?
Эльфийка присела на кровать, а я мельком взглянула на дверь. Ричарда там уже не было, мой хорошо воспитанный брат оставил нас с подругой наедине.
– Это было что-то вроде допроса. В основном допрашивали Малиона, но так как я была с ним во время признания у главных ворот, то мне пришлось тоже там присутствовать, – подруга взяла меня за руку, и смена выражения ее лица вызвала во мне тревогу. – Случилось непредвиденное. Когда допрос завершился, с Малионом произошло кое-что страшное, Эми. Я не видела такое раньше, но думаю у него «соланди». Он сейчас через две палаты от твоей. И я не знаю, как об этом сказать Наймисиль.
– Не верю!!!
Тиль вскочила с постели, а я выпрямилась. В дверях стояла Наймисиль с ужасом в глазах. Несколько секунд мы втроем боялись пошевелиться, но блондинка преодолела шок и бросилась куда-то вправо.
Мы с Таиндиль кинулись за ней следом, хотя мне сначала пришлось немного привыкнуть к вертикальному положению.
– Малион..., – послышался тихий шёпот с уст Наймисиль, когда мы добрались до палаты. Девушка подошла к наставнику, отчего тот всем телом вжался в постель, будто перед ним стояла не любимая, а дьявол. Его бледное лицо теперь было с каким-то сероватым оттенком, губы потрескались, а взгляд направлен, будто в другое измерение.
– Наймисиль, нам лучше уйти, – проговорила я, пытаясь не смотреть на эльфа. Но чувство вины, будто наказывая, заставляло наблюдать за нервными вздрагиваниями наставника. Не отрывая взгляда, я схватила блондинку за плечи и повела ее из палаты, подальше от этого кошмара. Девушка даже не думала сопротивляться из-за шока. Наконец, выйдя в коридор, мы с Тиль обняли подругу, затем побрели в замок, к нашим комнатам. Никто больше не заставит меня остаться хоть на ночь в лечебнице.
Через некоторое время, уложив измученную девушку в собственную постель, мы с Таиндиль сидели в столовой. Прошло уже минут пятнадцать, но ни одна из нас не смогла произнести ни слова. Причиной моего молчания была неотступающая вина. Я решительно вздохнула и произнесла слова, которые горели, будто испепеляя, внутри меня:
– Это я во всем виновата.
– Что? – непонимающе посмотрела на меня подруга.
– Это моя вина. Это я запутала его разум, чтобы он перешел на нашу сторону.
– Нет, нет, – Тиль взяла меня за руку. – Твоей вины нет. Ты сделала то, что должна была. Малион сам загнал себя в эту пропасть. И видимо только он сам оттуда и способен выбраться, – обреченно закончила девушка.
– Ему понадобиться помощь. Но я не знаю, чем мы можем помочь. Я почти ничего не знаю об этой болезни.
– Я тоже. На Нальвастине еще никто не подвергался этим недугом.
– Но силанди встречались на больших землях, об этом говорил Малион.
– Значит, нужно отправиться на земли людей, и раздобыть информацию.
– И мы отправляемся уже завтра, – в наш разговор вступил мужской голос. Обернувшись, я увидела Каса, и все мысли вылетели из головы. Я бросилась его обнимать, не задумываясь, что на нас смотрит вся столовая.
– Ты в порядке. Я так за тебя волновалась, – произнесла я ему на ухо, не расцепляя объятий.
– Не больше чем я за тебя. Извини, что не смог прийти раньше. Государственные дела не хотели меня отпускать.
– Все уладили?
– Основное. А все остальное надо решать не здесь. Именно поэтому мы отплываем завтра на большие земли.
– А кто «мы»? – поинтересовалась Тиль.
– Все, кто желает, – ответил эльф. – Но точно знаю, что еду я, как представитель Короля, и ты, – он посмотрел на меня, – как свидетель и человек, который помог приостановить воину.
– Я? – удивление явно отразилось на моем лице.
– Ну, конечно, – улыбнулся Кас. – Без тебя эта война могла перерасти в столетнюю ненависть между эльфами Нальвастина и эльфами Больших земель.
– А я вот не смогу поехать, – грустно заметила Таиндиль.
– Почему? – я уже представила путешествие со всеми друзьями, но одно слово изменило эту картинку в моем воображении. На ней будто испарились несколько близких.
– Малион, – произнесла Тиль. – Я не смогу оставить Самилора одного с этим горем.
– Понимаю, Тиль. Я сама найду сведения о болезни, и мы обязательно вытащим Малиона из этого состояния, – пообещала я подруге.
– О какой болезни вы говорите? Что такое произошло с Малионом?
– Силанди, – тихо сказала я, чувствуя, как вновь вина подступает.
– За что его так? Он конечно виноват, но не настолько же, – пожалел парня Кас. – Я пойду, сообщу лекарям, чтобы хорошо за ним приглядывали, пока нас не будет. Не беспокойся, Таиндиль, мы поможем ему.
До отплытия оставалось три часа, и меня заполняло какое-то беспокойство. Мне казалось, что я забыла на острове какую-то часть себя. Поэтому отправилась к лагуне, чтобы побыть в одиночестве. Я не могла предвидеть того, что меня там ожидало.
– Боги, за что? – не удержавшись на ногах, я опустилась на колени перед беседкой на лужайке. Вернее перед тем, что от неё осталось.
«Неужели бывшие враги добрались и до этого места?»
Беседка наклонилась в сторону, почти упав на землю. Белоснежные занавеси превратились в изорванные тряпки цвета ржавчины. Свечи на земле давно догорели, оставив после себя лишь огарки. А обрывки бордового одеяла напоминали кровь, разбрызганную по чуть белым подушкам.
Разум твердил: « Нужно бежать от этого страшного места». Но тело не хотело слушаться. Глазами я искала что-то в этом кошмаре, как в подобном сне мы ищем выход, который должен заставить нас проснуться. И я нашла. Среди увядших цветов мой взгляд отыскал совсем нетронутую, белоснежную орхидею. Её лепестки тихонько подрагивали на ветру. Я поднялась и подошла ближе, сорвала цветок и поднесла к носу. Вдохнула приятный запах, напоминающий розу, и унеслась в тот день, перед войной. В тот день, где я была безмерно счастлива. Закрепив нежный цветок у себя в прическе, я повернулась и направилась к кораблю, прогнав ужасные воспоминания кошмара, оставляя только приятные, связанные с Касом.
Я уже пришла к порту, когда меня остановили.
– Эми, – позвал меня тихий мелодичный голос. Обернувшись, я увидела перед собой Наймисиль. Блондинка была на себя не похожа. Под глазами темные круги от слез, лицо осунулось, в глазах больше нет того блеска и той надежды, которая не покидала её даже во время сражений.