И вдруг Видар почувствовал, будто что-то сломалось: гости заспешили в свою привычную жизнь и, может, даже сожалели о том, что поддались эмоциям и забылись на целый день.
– Никто не останется ночевать на острове? – повторил Видар.
И опять не получил ответа – только дежурные улыбки.
– Давайте хотя бы последний тост! Перед отъездом! – провозгласил он, взобравшись на неустойчивую скамейку.
Кто-то засмеялся. Потом все подняли бокалы.
Видар сделал вдох, словно готовясь нырнуть на глубину.
– За семью! – произнес он. – За остров, который удивительным образом объединил нас сегодня!
Большинство присутствующих, хотя уже спешили уехать, под действием алкоголя всё же согласно закивали.
– За семью! – повторил он. – За остров! Будем здоровы!
Все подняли бокалы.
– За Арне! За Гюнхиль! За тех, кто был первым!
Всё-таки приятно было поверить, что все они – одна семья и что каждый так или иначе связан с островом. Приятный и невинный обман. Чувство сопричастности, пусть всего на один день, принесло им гораздо больше счастья, чем они готовы были признать.
Каждый из них был одинок.
Каждый, даже не осознавая этого, нуждался в поддержке.
Они обнимались, плакали и просто жали друг другу руки, понимая, что с некоторыми никогда больше не увидятся. Но это не имело значения. В тот день они заронили в землю зерно, которое, возможно, в какой-нибудь плодородной почве могло бы прорасти.
Улетели на шумном самолете Флёгстады вместе со своими неразрешенными противоречиями – в полной уверенности, что осчастливили всех своим присутствием.
Укатили Симон Весос, Аманда и их дети, втиснувшись в маленькую «вольво» вместе с багажом.
Уехали Андрин, ее муж Тобиас Бойер и трое их детей, старший из которых нашел маленькое сокровище и потому чувствовал себя героем этого долгого дня.
Уехали Лене и Рубен Хунсайд с близнецами, Анной и Томом. Сойдя на берег в арендалском порту, Рубен едва не сказал жене, что больше так не может и завтра уйдет, бросит ее, а заодно и работу. Но потом, привязав лодку, он посмотрел на лица своих спящих детей и, взяв их обоих на руки, прогнал эти мысли и пробормотал:
– Пойдем домой.
Уехали Боргильда, Вильям Корвальд и маленький Мортен вместе с Теей и Корнелиусом Лу. Это путешествие далось Корнелиусу нелегко, но он был счастлив и тихо скончался во сне через несколько недель.
Уехали Арнульф Весос, обитатель собственного безумного мира, и Карин, которая помогала ему жить в мире внешнем.
Уехал Элиас Олсен, увозя в сердце частицу острова. Он решил, что никогда не бросит Хокона – сына, которого уже считал потерянным. Олсен вознамерился спасти его, как когда-то Мортен спас Видара. Он не позволит ему сдаться, потому что семья – это главное.
Уехали Кристоффер и Шарлотта вместе с ребенком, которого она носила под сердцем, и жаждой жизни – утратив, возможно, часть своего нонконформизма и обретя новые убеждения.
Уехала Озе, счастливая оттого, что возвращается к своей привычной жизни после этого никчемного дня.
Уехал Арне, влюбленный, но в то же время несчастный – он понимал, что интерес такой необыкновенной женщины, как Сандра, подобен следу корабля в море: вот он есть, а вот его и нет.
Хедда Бьёрнебу в последний раз посетила дорогое ей место. Ее глаза снова наполнились светом – тем, что вывел ее из тьмы много-много лет назад.
Уехали Асбьёрн и Виктория с тяжелым сердцем из-за Тура – он так и не появился сегодня. Но они надеялись, что их повзрослевший сын всё же не будет таким, как его отчаянный дядя Арне.
И снова на острове только они – островитяне. Ранхиль, ее старая мать Лив и Видар. Он с трудом поднялся по ступенькам крыльца и остановился, чтобы взглянуть на родословное древо, нарисованное Арне и Дагом. Ему показалось, что с того момента, как он видел его днем, что-то изменилось.
– Ты чего? – спросила Ранхиль. Она вышла во дворик и стала наводить порядок. За спиной у них алел закат – и его пламя охватило весь остров, со строениями и людьми.
– Ничего, – уклончиво ответил Видар.
Он повернулся, и его лицо осветилось алым сиянием.
– Великолепно, – сказал он.
Ранхиль выпрямилась, закрыла глаза и глубоко вздохнула.
– Да, это великолепно.
Кто-то, прежде чем уехать, приписал имя Видара на родословном древе Бьёрнебу.
16
Однажды на остров прибыли двое мужчин. Это не были рыбаки, и их не интересовало техническое обслуживание маяка.
Один был начальником порта Арендала. Другой – нотариусом. Они привезли одну хорошую и одну плохую новость.