– Городская администрация… – Ранхиль вскочила, но Даль остановил ее взмахом руки.
– Позвольте мне рассказать то, ради чего я проделал этот путь.
Ранхиль не ответила. Озадаченная, она скрестила руки на груди и стала ждать, что будет дальше.
– Герр Олсен выделил крупную сумму на остров, где мы сейчас находимся, и на маяк. По его воле администрация Арендала должна использовать эти средства на то, чтобы содержать маяк в наилучшем состоянии. Включая проживание на нем нынешних смотрителей. Таким образом, хотя фрекен Ранхиль Бьёрнебу, герр Видар Нильсен и герр Даг Лу не являются прямыми наследниками Элиаса Олсена, они становятся выгодоприобретателями по завещанию.
Ранхиль заерзала на стуле, ей не терпелось высказаться. Юрген Даль кивнул, и она дрожащим голосом, не зная, куда деть от волнения руки, произнесла:
– Значит ли это, что мы можем остаться на острове, можно так выразиться, за счет Элиаса Олсена?
Бесстрашная Ранхиль боялась услышать ответ. Видар и Даг тоже затаили дыхание.
– В общем, да, – ответил Юрген Даль и сдержанно улыбнулся, разрядив напряжение. – Это означает, что маяк продолжит свою работу, причем самый старый дом на острове станет небольшим музеем, где будет представлена история этого поселения и мужчин, которые более века служили на маяке…
– И женщин, – добавил Даг.
– Что, простите?
– Мужчин и женщин, – повторил Даг.
Ему показалось, что эта деталь достойна внимания.
– Совершенно верно, – согласился герр Даль. – Он откашлялся и продолжил: – Согласно завещанию герра Олсена, вы можете и дальше, если пожелаете, жить в большом доме – так, кажется, вы его называете. От вас требуется лишь заботиться о музее, поддерживать его в порядке и открывать его посетителям. В остальное время можете заниматься своими делами. – Он сделал паузу и недоуменно огляделся. – Какими бы они ни были, – добавил нотариус.
В самом деле, интересно, что эти три человека, сидящие перед ним, делают целыми днями?
– Финансовое обеспечение маяка и вашей семьи, – продолжил он, – будет полностью покрыто суммой, положенной по завещанию, равно как и все работы, необходимые для ремонта дома и хозяйственных построек и для расширения причала.
Капитан Фредрик Ларсен удовлетворенно кивнул.
– А когда деньги закончатся? – спросил Видар, не переставая заламывать пальцы.
– Прекращение выплат не предусмотрено, – сказал Даль. – Я имею в виду, что оно не ограничено по времени. Как я считаю, можете оставаться на острове хоть до конца своих дней.
Ранхиль и Видар переглянулись, изумленные. Первым, завопив от радости, вскочил Даг. Все трое обнялись и закружились по комнате в этом странном хороводе. А потом откупорили бутылку акевита и убедили двоих мужчин выпить с ними – с Ранхиль, Видаром и Дагом. С островитянами.
Эпилог
Наконец-то он сделал это. Закончил свой роман.
В нем он рассказал о счастливом детстве на острове, полном историй, легенд и тайн, оставленных такой же семьей, как и его. О сокровище, пирате и трех братьях, которые искали клад.
Но прежде всего он рассказал о суровой и негостеприимной скале, продуваемой всеми ветрами, которая всё же получила собственное имя, завоеванное потом, кровью и слезами тех, кто там жил: остров Немого.
И хотя люди уже побывали на Луне и вышли в открытый космос, остров Немого оставался одним из тех мест, где время течет иначе, не так, как на остальной планете. Из таких мест та же самая Луна всё еще казалась далекой и недостижимой, полной загадок, как сотни или тысячи лет назад.
Даг Лу постарался наполнить свой роман тем же чувством покоя и вечности, которое остров неизменно дарил ему, цветами, звуками и ароматами, пусть даже книга и не может их передать. Ведь именно остров вдохновил его. Он слушал его. И остров говорил с ним.
Роман разлетелся по миру. Тетя Хедда успела его прочитать и растрогалась.
Даг был последним потомком Арне Бьёрнебу, покинувшим остров. Теплым, но хмурым субботним утром 17 сентября 2016 года он тихо и мирно скончался во сне.
И сегодня случается, что люди, проплывающие мимо необитаемого каменного утеса, говорят, что слышат песни – вроде тех, что звучали из старого патефона. Другие утверждают, что видели, как темный силуэт ходит туда-сюда по тропинке от старого дома к маяку. Может быть, так и есть.
Остров пережил своих обитателей, но навсегда сохранил в себе, в каждом камешке их неукротимый дух, который слился со скалой и стал от нее неотделим.