– Да что такое с этим дурачком? – спросил Эйвинд и посмотрел на Эйнара. – Ты не знаешь, что с ним?
– Забудь ты про него! Рассказывай дальше!
– Ну и вот… Я поджидал одну из этих ушастых тварей и вдруг неподалеку заметил провал шириной два дюйма и длиной три шага. Клянусь, я никогда не видел такого на севере острова!
– Такого провала?
– Провалища! – повторил он, изображая руками пустое пространство.
– Да-да. Провалища. Я понял.
– В общем, я забыл о кроликах и стал разглядывать это место. И увидел еще кое-что…
– Что?
– Не знаю точно. Что-то оставленное человеком. Похожее на знак. Как будто рисунок над расщелиной, вроде креста, вырезанного чем-то железным.
– Опознавательная метка! Чтобы узнать место!
Эйвинд кивнул.
– Думаешь, его оставил Вассмо? Нацарапал мечом?
– Ничего я не думаю. Я просто говорю, что этот знак не мог быть сделан птицей, кроликом или каким-нибудь тюленем. Но на этом острове живем только мы трое и наш отец, и я не представляю, чтобы он делал знаки на камнях в другой части острова, как и мать, пока была жива. Всё это странно! Тебе не кажется?
– Кажется! Кажется!
– Ты прямо как курица, для которой каждый червяк – событие. Глупо, братишка, ведь ты еще не знаешь главного!
– Главного?
Эйвинд покачал головой:
– Послал же бог братцев! Одного поиски клада больше не интересуют, а другой ничего не смыслит! Конечно, я не сказал самого важного! Или ты думаешь, мне нужен какой-то дурацкий знак на камне? Главное в том, что когда я заглянул в расщелину, которая заканчивается прямо в проливе, то увидел вход в пещеру и подумал: так вот же оно – узкое и глубокое ущелье, защищенное морем! Да еще и с опознавательным знаком!
– Так ты решил, это и есть место Вассмо?
– Я же сказал, что ни в чём не уверен! Ты меня слушаешь? Я могу только предположить, что это тайник пирата. Но расщелина там узкая, как карман дедушки Йолсена, когда мы просим у него денег! И я не знаю, пролезет ли в нее такой крупный парень, как я. И всё же рано или поздно нам придется попытаться, всем троим. Мы должны туда отправиться!
– Конечно! – воскликнул Эйнар, вскинув руки к лицу, как будто его внезапно бросило в жар. – И ты думаешь, мы там найдем сокровища Вассмо?
– Наверняка найдем, балда! Мы на этом острове – одни. И знаете, что я собираюсь сделать, когда мы отыщем клад? Я куплю большой корабль, такой же, как у Вассмо, и буду путешествовать по миру! Вот! Можете поспорить на все ваши зубы, что я так и поступлю!
– А я, – мечтательно произнес Эйнар, – знаете, как я потрачу мою долю сокровищ?
– Ну что?
– Я… я… – Эйнар смотрел на закопченный потолок и яростно чесал голову, стараясь сосредоточиться. Он пытался вспомнить что-то, что хотел бы купить, но ничего не приходило на ум. – Вот напасть! – выдохнул он наконец. – Не знаю я, куда потрачу!
Эйвинд захохотал.
– Послал же бог братцев! – снова сказал он.
– А ты, малыш? – спросил Эйнар. – Как ты распорядишься своей долей?
– Никак, – махнул рукой Эйвинд, словно говоря, что не стоит даже спрашивать. – Его больше не интересуют сокровища.
– Нет, интересуют! – рыкнул Эмиль, показав свои маленькие темные зубы. – И знаете, что я куплю? Что-то такое, что поможет мне стать большим!
– В смысле, взрослым?
– Что-то, чтобы вырасти?
– Чтобы стать мужчиной, с женой и детьми, которые будут называть меня отцом!
– Ты и правда дурачок! – усмехнулся Эйвинд. – Нет такой вещи, которую можно купить и стать взрослым. Такое не продается!
Эмиль надулся и сунул голову в подушку.
– Давайте лучше спать, – сказал Эйнар и погасил лампу. – Поговорим о сокровищах завтра.
Но они еще долго не сомкнули глаз, все трое. И только когда ночной воздух с открытого моря принес легкую прохладу, нежную как надежда, они наконец уснули.
6
Утром, едва рассвело, снова стало жарко – так, словно короткой ночной передышки вовсе не было.
Солнце палило изо всех сил, как будто напрягалось напоследок, прежде чем угаснуть навсегда.