13
«Будем здоровы!»
«Да здравствует Норвегия!»
Тосты следовали один за другим – бокал за бокалом. Но обстановка за столом всё-таки оставалась довольно сдержанной и натянутой, а интерес друг к другу казался нарочитым.
В какой-то момент Арне встал и подошел к одному из окон главного дома.
Мать крикнула ему вслед:
– Эй, ты что там собрался делать?
Арне положил предмет, который держал в руках, на подоконник и нажал на кнопку.
Через несколько мгновений на полной громкости зазвучала песня «Элинор Ригби», новый хит «Битлз».
– А может, поженимся?
Шарлотта посмотрела на своего молодого человека. Она нахмурилась и слегка наклонила голову, как делает собака, которая слышит шум, но не понимает, что это.
– Может, поженимся? – повторил Кристоффер.
Он пил алкоголь, как почти все за столом, но опьянеть еще не успел: он был в том состоянии, когда слова легко срываются с языка, а мысли катятся, как валуны с откоса.
– Ты имеешь в виду свадьбу с гостями, нарядами, цветами? – спросила Шарлотта. – То, что, по твоим же словам, нужно благонамеренным буржуа и иже с ними?
Кристоффер промолчал.
Шарлотта пососала кончик пальца, как скучающий ребенок, и потеребила нижнюю губу, задумавшись. Всякий раз, когда она напряженно думала, то слегка щурилась, а на лице появлялось подобие ироничной улыбки.
– Поняла! – наконец воскликнула она. – Ты боишься матери!
– Что?
– Ты боишься мамочки! – почти пропела она.
– Ошибаешься, красавица!
– Как бы не так!
– Ошибаешься, поверь мне!
Почему эта идея пришла ему в голову? Почему сейчас, внезапно? Дело тут не в матери, как думала Шарлотта, а в тех людях, которые составляли нечто целое, хотя жили в разных концах света, имели разный достаток, ладили друг с другом или ненавидели. Эти люди были семьей. Вот что он внезапно осознал.
Свободное платье Шарлотты никого не обмануло – Кристоффер станет отцом. Слово «семья» уже который час вертелось в его голове на разные лады. Остров Немого точно заклинал его, читал над ним магический заговор.
– Значит, ты хочешь, чтобы мы поженились? Как твои родители, как мои. Как наши бабушки и дедушки. Как люди сто или тысячу лет назад. С церемонией, песнопениями, в окружении святош, перед лицом Господа нашего и до конца дней. Ты этого хочешь?
Кристоффер вздохнул, сунул руки в карманы и пнул ногой камушек.
– Забудь об этом, – сухо произнес он. – Так, просто мысль пришла.
Даг увидел Хедду. Она шла одна.
По дороге ей встретилась Сюннёве, они обменялись парой слов, а потом разошлись. Хедда направлялась к маяку.
Даг последовал за ней.
Женщина шагала медленно, погруженная в свои мысли, заложив руки за спину. Седая коса покачивалась на фоне черного платья.
Хедда напоминала Дагу жрицу из древних времен, хранительницу знаний, ритуалов, а может быть, и потусторонних тайн.
Даг ждал, не решаясь прервать ее одиночество. Наконец он набрался смелости.
– Тетя Хедда, – позвал он.
Хедда обернулась и улыбнулась.
– Привет, – ответила она.
Даг улыбнулся в ответ:
– Можно поговорить с тобой минутку?
Арне с ним не было – он вился, как пчела, вокруг эффектной подружки Андреаса Олсена, Сандры. Пиво придало ему смелости.
– Думаю, я влюбился, – признался он Дагу всего за полчаса до этого.
И когда Даг между прочим заметил, что парень Сандры более привлекателен, образован, а главное, гораздо богаче, чем Арне, тот возразил, что зато у него есть обаяние молодости.
Хедда села на скамейку возле маяка и похлопала рукой рядом с собой.
– Иди сюда. Садись.
Даг послушно сел.
– Я не хотел тебя беспокоить, – сказал он.
– Ты меня совсем не побеспокоил.
– Я не думал, что ты приедешь.
Хедда посмотрела на него с удивлением.
– Почему?
– Потому что ты – важный человек и…
– Я – важный человек? Думаю, ты не прав, мой дорогой.
Даг рассмеялся.
– Твое имя – в газетах и в каждом книжном магазине. Ты – личность, тетя Хедда.
– Как скажешь. Не спорю.
– Я прочитал много твоих книг.
– В самом деле? И что скажешь?