— Точно нельзя, а приблизительно можно, — упрямился Витька.
— Даже и приблизительно нельзя! — стоял на своем Алек. — А если нельзя, если не знаем, где находимся, то лучше возвращаться обратно, пока ничего не случилось!
— Если мы не можем долготу определить, давайте тогда сперва определим широту, — предложил Серега.
— Широту и вовсе можно измерять только в полдень! — уверенно заявил Алек.
— Ничего подобного! — воскликнул Серега. — Я сам читал. Джек Лондон, когда плавал на «Снарке», определял широту в любое время. Это можно делать когда угодно, только секстан нужен.
— Секстан у них должен быть в каюте, — сказал Витька.
Серега пошел в каюту.
Торговец марками по-прежнему сидел в своем углу у приемника. В каюту не задувал ветер, и здесь было гораздо жарче, чем на палубе.
— Вам не жарко, господин Ивандопуло? — вежливо спросил Серега не потому, что это было ему интересно, а просто для того, чтобы что-нибудь сказать.
— Зовите меня Иенсен, — ответил торговец марками. — Я так больше привык… Спасибо, конечно, мне жарко, но я не очень люблю сидеть на солнце. К тому же теперь, когда вы уменьшили тяжесть, стало так трудно ходить, просто невозможно сохранять равновесие! Нет, лучше уж я побуду в каюте… А что вы здесь ищете?
— Секстан, — сказал Серега.
— Так вот же он! Прямо перед вами!
— Да-а, — смущенно протянул Серега, — а я его не заметил.
— Это самый обыкновенный морской секстан. А зачем он вам нужен?
— Я его сразу как-то не узнал… Мы хотим определить место, где находимся.
— А вы умеете это делать?
— В общем, да. То есть я никогда не пробовал, но думаю, что смогу.
— Вы ответили совершенно то же, что сказал один чиновник, когда его спросили, умеет ли он играть на скрипке. Он тоже сказал: «Не пробовал, но думаю, что смогу». Нет, молодые люди, если вы даже не знаете, как выглядит секстан, то как же вы им будете пользоваться?
— Ничего, как-нибудь разберемся!
— А таблицы вы уже нашли?
— Какие таблицы?
— Обыкновенные навигационные таблицы, эфемериды.
— А что это такое?
— Ну, господа, если вы не знаете, что такое эфемериды, то что же вы будете делать с этим секстаном?
— То и будем. Измерим высоту солнца над горизонтом…
— Ну и что?
— А потом… Будем определять… А разве там, на секстане, не написано сразу — градусы долготы и широты?
— Молодые люди, вы мне делаете смешно. На секстане действительно можно прочесть градусы, только не градусы широты, а градусы высоты солнца, а по этим данным еще надо произвести вычисления по таблицам, и тогда узнаете широту и долготу.
— Вы же не моряк. Откуда вы это знаете?
— Я не моряк, я торгую марками и старыми инструментами, но раньше, когда я был часовщиком, мне приходилось ремонтировать и секстаны, и хронометры, и другие морские инструменты.
— Но вы умеете ими пользоваться?
— Как я могу уметь ими пользоваться? Что я, штурман или капитан? Я только торговец. Но я знаю, что вычисления нужно делать по таблицам.
— Он правильно говорит, — сказал зашедший в каюту Витька. — Я тоже читал, что надо производить вычисления по таблицам. Давайте, ребята, посмотрим. Должны же быть у них такие таблицы.
— Не знаю, — сказал Серега. — А я сколько ни читал книг про путешествия, всегда там пишут: «Капитан, прищурившись, навел секстан на солнце и определил координаты корабля…»
— А я в кино много раз видел: штурман сидит за картой и на бумажке вычисляет…
Таблицы нашлись легко. Они лежали на видном месте, очевидно специально для посетителей музея. Это была довольно толстая книга, в которой вначале было много формул и мало текста, а дальше все страницы были сплошь заняты только цифрами. Ребята полистали книгу в надежде найти хотя бы одну картинку, показывающую, как надо пользоваться секстаном, но, кроме совершенно непонятных чертежей, там ничего не было. Правда, Витька с удовлетворением отметил, что формулы в этой заграничной книге на вид были очень похожи на формулы в учебнике физики — те же самые знакомые иксы и игреки, дроби и знаки корня. Но разобраться в этом, не зная языка, было трудно.
— Господин Иенсен, а вы не могли бы прочесть нам, что тут написано?
Иенсен перевернул несколько страниц.
— Видите ли, молодые люди, — сказал он, — прочесть это я могу, но перевести — нет.
— Почему?
— Да просто потому, что я этого не понимаю ни по-норвежски, ни по-английски, ни тем более по-русски! Я много раз видел, как штурманы на кораблях прокладывают курс, но самому делать вычисления… Нет! Все эти синусы и тангенсы — это не для меня! Кроме того, это справочник на тысяча девятьсот сорок седьмой год, и едва ли он может быть использован сейчас, столько лет спустя. Нет, молодые люди, я думаю, лучше всего включить вашу машинку и перенестись обратно в Осло, пока не произошло несчастья.
— Какое же несчастье?
— Ну, мало ли что может случиться! Вы только подумайте: плавать по Тихому океану, даже не умея определить свое место на карте! А если буря? А если кто-нибудь упадет за борт? А если плот попадет в зону военных испытаний? Вы слышали радио? В Тихом океане готовятся маневры американского флота!
— Слышали… Тихий океан большой.
Сереге и Витьке не хотелось спорить с Иенсеном. Его опасения казались им неосновательными. Океан был спокойный, погода превосходная, а в случае опасности они могли в любой момент перенестись куда угодно. Серегу вопрос о координатах занимал не столько потому, что он боялся попасть в запретную зону, сколько потому, что определение своего места в море было традиционным занятием потерпевших кораблекрушение во всех приключенческих романах.
— А почему, собственно, вам не хочется вернуться в Осло? — продолжал настаивать на своем Иенсен. — Разве вам еще не надоело плавать? Если не хотите в Осло, можно поехать в какую-нибудь другую страну: в Англию или в Америку… Кстати, у вас есть с собой деньги?
— Конечно, есть, — сказал Серега. — У Алека — рубль, у меня — полтинник мелочью…
— Ну, какие же это деньги! — засмеялся Иенсен. — Но если бы мы попали в культурную страну, я мог бы вам дать немножко денег. А?
— Нет! — решительно сказал Витька. — Лучше уж мы поплывем дальше. А с координатами я как-нибудь сам разберусь. Может быть, по заходу солнца или по Полярной звезде…
СИГНАЛ «CQ»
Яшка дежурил у руля. Он сидел на ящике, привалившись к стенке каюты и придерживал рулевое весло левой ногой. Он решил, что это самая удобная позиция. Плот шел ровно, хотя ветер усилился. После изменения силы тяжести управлять плотом стало значительно легче. Яшка наслаждался жизнью в полном смысле этого слова. Чего еще можно было желать? Солнце, море, воздух и полная свобода — делай что хочешь, только не отходи от руля. Он лениво прислушивался к плеску волн и тихому свисту ветра в снастях. Вначале он не обратил внимания на слабые попискивания, которые время от времени доносились из-за стенки каюты. Эти звуки почти сливались с журчанием воды и скрипом бревен. Яшка обратил на них внимание только потому, что они повторялись через правильные промежутки времени. Яшка невольно стал прислушиваться. За стеной ритмично звучали короткие и длинные сигналы: «п-и-и», «п-и-и», «пи»…
«Наверное, Витька настраивает приемник», — подумал Яшка.
— Яшка, ну как у тебя тут дела? В порядке? — спросил подошедший Витька.
— Порядочек!.. А у вас как? Нашли координаты?
— Нет, ничего не получилось, — ответил Витька. — Мы полдень пропустили и не смогли определить местное время. А без этого нужно очень сложные вычисления по таблицам делать. А таблицы на норвежском языке. Цифры все понятны, а что к чему — не разберешь.
— Что же вы Иенсена не попросили, он бы перевел.
— Он тоже ничего не знает или нарочно не хочет говорить. Вообще, Яша, должен тебе сказать, Иенсен — это такой тип…