— Я поймал пять рыбок, — объявил Майкл довольно громким голосом, поскольку тюлени-крабоеды начали свой вечерний хор: «Вау! Вау! Вау!»
— Хорошее предзнаменование, — ответил Стивен. — Больше было бы излишне. Но что вы сделали с лодкой, а?
— Лодкой? — переспросил Хирепат, улыбаясь. — Боже мой, лодка, — воскликнул он, с ужасом на лице. — Она уплыла!
— Может быть, недостаточно хорошо закрепили фалинь. Она не ушла очень далеко: видите, болтается между островами у входа в залив.
— Мне сплавать за ней?
— Вы и в самом деле способны сплавать так далеко? Я — нет. И даже если бы мог, сомневаюсь, что отважился бы на это. Нет, мистер Хирепат, наденьте пальто. У нас очень мало людей, и капитан Обри никогда не простит мне, если коварный убийца-кит, морской леопард или сырость уменьшат команду. Нет, лучше давайте окликнем берег. Они спустят ялик, захватят нашу лодку и спасут нас.
— Безусловно, — сказал Хирепат, застёгивая пуговицы, — я крайне обязан капитану: он спас мне жизнь, как вы помните.
— Конечно, вы часто упоминали об этом. Теперь все вместе!
«Hola, Hola, на берегу!» — закричали они, и тюлени-крабоеды затявкали еще громче. Теперь к ним присоединились морские слоны, и маленькие пронзительноголосые морские котики. После этого, в сгущающихся сумерках они увидели далекую фигуру, машущую в ответ, но это оказалось иллюзией.
— Они никого не пошлют, — сказал Хирепат. — Те, кто на берегу, подумают, что мы на корабле, а те, кто на корабле, что мы — на берегу.
— Как хорошо вы разложили ситуацию, — сказал Стивен. — А теперь проклятый дождь снова начался. Сейчас он замерзнет, и мы с еще большей тоской будем думать о теплой одежде, водонепроницаемых плащах из тюленьей кожи, лежащих в наших каютах.
Они сели у входа в шалаш, посматривая сквозь дождь на далекие огни.
— Насколько быстро растут мелкие буревестники в такое время, — заметил после недолгой паузы Стивен. — Смотрите-ка, вот лодка, что спасет нас. Справа от скалы с бакланом на вершине. Входит в залив.
— Это не ялик! Она намного больше, чем ялик!
— Что с того? Если на ней гребцами не медведи и не гунны, она нам подойдет. Эй, на шлюпке!
— Эгей! — отозвалась та, суша весла.
— Будьте так добры, прибуксируйте к нам маленькую брезентовую лодку слева от вас. Она вне нашей досягаемости, и мы как бы застряли на необитаемом острове.
Бормотание в шлюпке. Весла вспенили воду, лодчонку зацепили, вельбот причалил.
— Говорите, что застряли? — спросила высокая фигура, спрыгивая с носа, когда вельбот пристал.
— Образно говоря, застряли, — ответил Стивен. — Веревка, что удерживала нашу лодку, развязалась, и нас отрезало от наших друзей. Я очень признателен вам, сэр. Имею ли я удовольствие разговаривать с мистером Рубеном?
— Вон он, — сказал человек на берегу, указывая обратно на вельбот.
Мистер Рубен пробрался через гребцов, спрыгнул землю, и с выражением крайнего изумления пригнулся до уровня Стивена.
— Я полагаю, вы с английского корабля, — сказал он, наконец. Дыхание его было чрезвычайно отталкивающим, лицо одутловатое. Стивену стало ясно, что моряк страдает от цинги, постепенно усиливающейся.
— Именно так, — ответил Стивен.
— Хорошо, — сказал кто-то в лодке. — Вот тебе и на.
— Чтоб мне сдохнуть, — заметил другой.
— Мы еще не в состоянии войны с Англией? — спросил Рубен.
— Нет, — ответил Хирепат. — Не тогда, когда мы покинули Портсмут. Вы из Штатов, полагаю?
— Теперь, прошу меня извинить, господа, — сказал Стивен, склоняясь под свежим порывом дождя, осторожно переступая в свою хрупкую лодочку. — Мы должны присоединиться к нашим друзьям. Еще раз большое спасибо, и надеюсь, вы окажете честь посетить нас. Прошу, мистер Хирепат.
— Вы не трогали нашу капусту? — спросил голос позади.
— Капусту? — переспросил Стивен. — Капусту, в самом деле.
Восходящее солнце, снова ясное, развеяло тьму, что повисла над этой встречей. Оно осветило два корабля в бухте, «Леопард», конечно, и бриг «Лафайет» из Нантакета, шкипер Уинтроп Патнем. Бриг вошел прямо в бухту с утренним приливом, и чуть позже его шкипер вместе со своим первым помощником Рубеном Хайдом сошли на берег и подошли к флагштоку. Здесь они встретились с капитаном Обри, который, хотя «Лафайет» и не отсалютовал «Леопарду», пожелал им доброго утра, извлек бутылку, протянул руку и пригласил на завтрак.
— Что ж, сэр, — сказал капитан Патнем, без особого энтузиазма пожимая руку, — премного вам обязан вам, но, — он уловил аромат свежесваренного кофе, исходящий из шалаша Джека, кашлянул и продолжил, — полагаю, вы имеете в виду здесь, на берегу? Почему бы тогда и нет.