…И сразу закончил.
Ни к чему вертеть головой, если прямо по курсу — земля! Серые скалы, туман и всё это в километре, не больше! Паруса наполнены ветром, мчимся к берегу со всей дури! Правильно крысы заволновались!
— Удача, значит? Там не утонул, чтобы здесь, да?!
Сам вдруг почувствовал себя грызуном — забиться бы в трюм и ждать финала! Потом, правда, будет пробоина, и затапливать эту ореховую скорлупу начнет именно снизу, логично же! Наверху надо прятаться! В капитанской рубке, на мостике, или как оно зовется у мореманов?! Где-то там, стопудово, имеется штурвал, можно его найти, только смысла нет. Не машина же! Многие тонны веса, высокие мачты и сила инерции — набок завалится, или что другое, тоже малоприятное!
Убежище я отыскал за секунды — в той самой каморке, где трупы. Залез в закуток между лавкой и стеной, уперся ногами, приготовился.
Кррр-р-р-р-р-р-р-ах-х-х-х-х-х!!!
Именно этот звук, потом удар. Встали на полном ходу, мертвецы повалились на пол, а кто-то и сразу там был. Мертвецам до лампочки — не то, что мне! Спину сдавило, будто прессом, швырнуло налево-направо, замерло.
Тоскливый хруст и неподвижность. Финиш, по-моему.
На камни мы сели классно — всего-то в десятке метров от берега.
Только берег совсем не классный!
Каменная пустошь, насколько хватает глаз, ни единого деревца. Дальше сплошной туман. Огней не видно, как и прочих признаков цивилизации.
— Удача, значит? — повторил я вопрос. — Ну, ладно, что-то в этом есть. Живой ведь до сих пор!
Очередная крыса согласно пискнула и поплелась мимо меня к фальшборту. Клочковатая, нездоровая даже с виду. Если уж эта дохлятина решила смыться, то мне давно пора!
В воду съехал по канату, обжег ладони, зато не хряпнулся о камушки с высоты. Плавать меня реально учили, хоть и давно, а насчет «товарища Половинкина» — прав был толстяк, не отмазаться! Как и мама, придумавшая прозвище. Быстро вспыхиваю, быстро остываю. Что успел ухватить — то и моё!
Плыть почти не пришлось, а кроссовки не снял совершенно правильно: дно у берега оказалось сплошь в угловатых камнях. Вымок опять до нитки, а рассвет еще только забрезжил, и тепло не скоро придет.
Если придет вообще!
С чего я решил, что здесь тоже лето, и что климат похож хотя бы на нашу среднюю полосу, а не на Чукотку с Якутией?! Костер разжигать нечем, ветер пронизывает. Надо спрятаться хоть куда-нибудь!
Чихнул я уже в укрытии — в скальной трещине рядом с «пляжем». Тоже не «Хилтон» и сверху капает. Забился поглубже, обнял руками колени и сразу чихнул, до боли. Раз, второй, третий. Просквозило-таки — если не думать о другом варианте, совсем уж поганом! Если гнать эти мысли, уводить их в сторону и хоть что-то планировать на шаг вперед.
Где же я, всё-таки, оказался?!
Где Вадик, куда подевались коллекторы, и при чем тут, собственно, батя с его афоризмами в духе восточных мудрецов?! Не похож ведь был на Конфуция, совсем другой человеческий тип! Именно тот, что всегда нравился маме: раздолбай, искатель приключений, человек с загадкой внутри. Это я сейчас его так домысливаю, а в реале и вспомнить нечего — всё моё раннее детство твердили про «папу-путешественника», в детстве позднем циничные пацаны объяснили, что отец мой наверняка «сидит», но и это было неправдой. К подростковому возрасту я в этих темах уже более-менее шарил, потому недолгое возвращение папы Вити принял без радости, но и без страха. Просто, дядька, которого никогда не знал, потому и эмоций нет. Жилистый, с огоньком в глазах и совсем обычный по всем остальным параметрам. Загорелый до черноты. Много пил, как водки, так и чаю, говорил свою заумь, а в нетрезвом состоянии рисовал на листах из моих тетрадок, обычной шариковой ручкой. Что-то очень неприятное рисовал, похожее на…
Из анабиоза меня выдернули голоса. Мужские, невнятные, но слова разобрать можно. Они что же, по-русски говорят?!
Надо бы вылезти из расщелины с воплем: «Земляки-и-и!», но сдержался почему-то. Выглянул краем глаза: человек десять, сутулые, косматые, обряжены в такие лохмотья, что даже отсюда вызывают оторопь. Бомжи? Скорее всего — если бывают обычные бродяги с дубинами и копьями. Может, секта какая-то?! При любом раскладе, общаться мне с ними расхотелось сразу и всерьез, да и просто показываться, желания нет. К воде подбежали размашистыми прыжками, старший рыкнул коротко, прочие доплыли до «моего» каната, полезли вверх, друг за другом. Ловкие, черти! На кого они тут охотятся с этими штырями?!
— Ух-ха! — крикнул с палубы самый шустрый, а дальше зазвучала полная невнятина. По моим представлениям, все они должны были от вида трупов сигануть за борт и пятками сверкать, куда подальше.