Заличка поднялась.
- Мы хотели бы узнать о поляках, - сказал Телль. - Какие расы людей живут на польской земле?
- Хорошо, - согласилась Заличка. - Я отвечу вам на этот вопрос завтра. Завтра после обеда.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Проверка господина Короля. - Чего он боится? - Странное Ганкино поведение. - Приезд офицера из Главного управления милиции. - Следствие. - Таинственный аноним. - Кто предал Барабаша? - Подозрение падает на бакенщика. - Убийство. - История Острова преступников. - Преступление на острове. - Куда исчез труп?
День был теплый, хотя и мрачный. После обеда я сидел на траве перед своей палаткой и ничего делал. В лагере антропологов царили покой и тишина, члены экспедиции легли отдыхать. По реке медленно плыл грузовой пароход, волоча три баржи. Они казались пустыми и пароход с трудом одолевал течение бурной реки. Черный дым клубился у него из трубы и ветер доносил до меня грохот паровой машины.
Из палатки, что стояла в лагере антропологов вышел пан Кароль. Как всегда, он сначала осторожно осмотрелся вокруг, увидел меня и обрадовался.
- Здравствуйте! - Любезно улыбнулся он.
- Добрый день, - пробормотал я.
Он сел сбоку от меня на траве, вынул сигареты.
- Извините, что морочил вам голову, - начал он, - но я все меньше понимаю, что здесь происходит. Поэтому и пришел попросить вас кое-что мне объяснить. Госпожа Заличка рассказала, что вы освободили из подземного бункера какого-то рыбака по имени Скалбан, а сегодня утром, когда вы еще спали, в лагерь приехала милиция и забрала голову, сделанную господином Опалком. Мне удалось узнать, что господин Опалка воспроизвел лицо человека, который был осенью здесь в городке и внезапно пропал без вести. Этот человек вроде убит, а тело брошено в бывший бункер. Гарцеры нашли череп и принесли сюда, господин Опалка воспроизвел по черепу лицо и таким образом выяснилась эта темная история.
- Да, это темная история.
- По вашему мнению, у нас не будет неприятностей по этому поводу? Может, лучше собрать палатки и отправиться в другое, спокойное место? Я приехал отдыхать и темные истории меня отнюдь не развлекают. Но я боюсь, что мой переезд воспримут как побег и я навлеку на себя беду. Однако другого я боюсь больше. Госпожа Заличка уверена, что я - детектив, приехавший сюда по уголовному делу.
Много раз я пытался объяснить ей, что я никакой не детектив и чем чаще это говорил, тем больше она убеждалась в своей выдумке. Я работаю в Варшаве на почте, пожалуйста, вот мое удостоверение. Мне бы не хотелось, чтобы милиция думала, что я выдаю себя за кого-то другого. Не хочу иметь никакой неприятностей. Сможете ли вы объяснить госпоже Заличке ее ошибку?
- Попробую, - неуверенно сказал я.
- А кто такой Скалбан? Зачем его заключили в подземелье? - Спросил пан Кароль, выражение его лица было очень несчастным. - Не понимаю, что здесь происходит. Как нарочно попал в эту передрягу и теперь имею большие хлопоты. Что делать? Я приехал сюда отдыхать и рыбачить, хотя рыба и не ловится, имею достаточно неприятностей за свой отпуск, а тут еще это преступление ...
- Ну, это нас не касается. Того человека убили осенью, когда мы были далеко отсюда.
- Да, да, это нас не касается, - обрадовался пан Кароль. Он встал и увидел Ганку, что шла к моей палатке.
- Не буду вам мешать. Простите и спасибо на добром слове, - сказал пан Кароль и поклонился мне.
- Скалбан нашелся - Сообщила Ганка. - Я видела сегодня как он плыл на лодке по реке.
- Знаю. Это я его нашел, - сказал я победно.
И рассказал ей как мы укрылись в малиннике, как приехал господин Гертель, как нас предала Тереза, как мы нашли лаз в подземелье, а в нем связанного Скалбана, который не смог убедительно объяснить, что с ним произошло.
- Скалбан соврал, - кивнула Ганка. - Трудно предположить, чтобы Гертель, человек здесь совсем чужой так хорошо ориентировался среди древних бункеров. Лучше всех в бункерах ориентируется сам Скалбан. Я уверена, что это он привел Гертеля в подземелье, но там произошло то, чего Скалбан не предусмотрел. Гертель связал его и бросил.
- Почему? Зачем он это сделал?
- О, если бы мы могли ответить на этот вопрос, тогда выяснили бы и то, где именно спрятана коллекция помещика Дунина.
- Вы думаете, что заключение Скалбана имеет какую-то связь с теми коллекциями?
- Не знаю. Мне только кажется ...
- А я думаю, что это связано только с убийством.
- Что такое? О чем вы говорите? - Воскликнула Ганка. Потрясенная моими словами, она сорвалась с места.
- Я говорю об убийстве Никодема Плюта из Барабашевой банды. Он был приговорен к смертной казни, но Государственный Совет его помиловал. Осенью прошлого года Плют вышел из тюрьмы, но был здесь кем-то убит.
Ганка закрыла лицо руками.
- Боже милостивый, - тихо сказала она. - Так об этом уже известно! ..
- Конечно. Только меня интересует, откуда и вы это знаете.
Она опустила руки и смущенно посмотрела на меня.
- Я ничего не знаю. Я ничего не говорила. Вам показалось.
- Дорогая госпожа, я был бы слепой и глухой, если бы не сделал вывод из вашего поведения: вы что-то знаете и это вас смущает.
- Неправда, - решительно сказала она. Я пожал плечами.
- Я не собираюсь извлекать из вас признание. Однако мне кажется, что для вас самой, для вашего спокойствия было бы лучше, чтобы вы рассказали все, что знаете.
Едва я закончил говорить как к нам донесся шум моторной лодки. Через мгновение из-за излучины реки выскочил серый милицейский катер. Он плыл, задрав нос, а сзади тянулась белая пенистая полоса.
- Я очень сожалею, - сказал я Ганке, - что вас не было с нами, когда мы нашли связанного Скалбана. В последнее время у меня сложилось впечатление, что вы потеряли интерес ко всем удивительным событиям, которые здесь произошли.
- Именно так. Мое любопытство к происходящему могло вызвать подозрение. И даже такое подозрение, что минуту назад вы уверяли меня, будто я знаю больше, чем говорю и поэтому я неспокойна.
- Что это было за письмо, которое получил ваш отец? - Вдруг спросил я.
- Какое письмо?
- То, о котором вы мне говорили на острове, когда вдруг потребовали, чтобы я ушел оттуда. За кого вы тогда меня приняли?
Серый катер развернулся посреди реки и помчался к берегу в лагерь антропологов. Когда лодка подошла ближе, я узнал в нем людей. У руля сидел милиционер, а посередине - гражданский с длинным крючковатым носом.
- Кажется, они плывут к нам, - отметила Ганка.
- Да. Это, видимо, кто-то из Главного управления народной милиции. Приехали по делу убийства Никодема Плюта.
- Брр, - вздрогнула девушка. - Теперь начнут расспрашивать и так далее. Не хочу принимать в этом участия.
Ганка встала, подала мне руку и ушла. Она не ошиблась. Едва гражданский выскочил на берег, сразу потребовал господина Опалка и меня.
Скульптор - антрополог на этот раз уже не мог молчать - он долго рассказывал офицеру милиции об искусстве воспроизводить лицо человека по его черепу. Затем офицер подошел ко мне и попросил отвести его в гарцерский лагерь. Вместе с Теллем и его отрядом мы отправились к старому бункеру, где ребята нашли человеческий скелет. Кости Никодема Плюта лежали еще там. Следователь сказал, что их немедленно перевезут в институт судебной медицины, куда уже отвезли воссозданную голову.
Искренне сказать, офицер не произвел на меня приятного впечатления. Мрачный, сердитый, неразговорчивый, он , казалось, всех вокруг, даже меня и Телля, подозревал в убийстве Плюта.