— Не представляю. Против любых животных это перебор, да и неудобно очень. Танков и ДОТов я пока тут не встречал. Может, местные в курсе?
Мы переглянулись и дружно перевели взгляды на местного. Очень недобрые взгляды. Бегемот испуганно заворчал, замотал головой и даже подался назад, всем своим видом показывая — нет-нет, я не в курсе, как вы могли такое подумать?
— Жаль. Это бы сильно упростило дело…
Упаковав находки обратно, мы двинулись дальше. Но болото кончилось, слева от нас — на его южном краю — возвышался плотный хвойный лес, а полоса между ним и берегом, дай бог метров сто шириной, была нам уже относительно известна до самого пляжа. Тем не менее, мы честно прочесали её, ничего необычного-интересного не встретили, и вышли к лагерю уже часам к двенадцати дня. Случившийся стресс было решено немедленно заесть, и мы стали готовиться к обеду.
…
Пока на разгоревшемся костре в кружках закипала вода, мы вскрыли найденный ИРП, решив, что нельзя же всё оставлять на крайний случай? Есть НЗ, полученный нами по прибытию, в конце концов.
— Нельзя всё откладывать на потом. — вещал я, раскладывая на «столе» продукты. — Можно получить «синдром отложенной жизни».
— Это как? — удивилась Даша.
— Это когда человек всё откладывает на «особый случай». Не надевает новую красивую одежду, потому что есть старая, а новая «на выход»; не ест вкусные деликатесы, так как «на праздник»; не обновляет технику, потому что «ну работает же»; не ездит отдыхать, потому что «дорого же». Хотя может себе это всё позволить. Потом, когда наступит Светлое Будущее. Вот только оно всё не наступает… А наступает «констатация факта смерти».
— Ты ещё скажи, что сервизом из серванта можно пользоваться! — засмеялась Даша. — Я таким точно не страдаю. У меня, скорее, «синдром отложенного наличия денег»…
— Ничего, вот выиграем шоу — и избавим тебя от этого синдрома. — отрезал я. — Кушать подано. Садитесь жрать, пожалуйста. Бегемот, ты претендуешь? Или тебе рыбки?
Даша придвинулась к столу, обозревая предложенное меню. Бегемот заинтересованно подошел — вдруг что-то вкусное? Несмотря на довольно стандартное наполнение пайка, для нас это был натуральный королевский пир. Перед нами красовались: «каша гречневая с мясом», «тушёнка говяжья», «фасоль печеная с овощами», «борщ украинский», «паштет печеночный», «шпик свиной», шоколад «офицерский», пачка «барбарисок», шесть упаковок галет, три жвачки, три пакетика «майского чая», три пакетика кофе, шесть пакетиков сахара. Дальше, по идее, должны были лежать вилки-ложки, салфетки и прочая мелочёвка, но тут стол кончился и началась морда Бегемота. Кот внимательно осмотрел предложенное и тронул лапой паштет.
— А мсье гурман. — засмеялась Даша. — тут же тебе на один укус! Может, тебе лучше тушёнки положить?
— Мяууу! — обиженно заявил Бегемот и посмотрел на неё как на полную дуру. Повторно тронул паштет.
Строго говоря, Даша была права: баночка была на восемьдесят грамм, Бегемоту — один раз лизнуть. Но раз уж он — наш полноценный партнёр, то деваться некуда, он и так оставляет нам всё остальное. Я аккуратно снял с фольгированной банки этикетку, с сомнением посмотрел на кота, и аккуратно выложил круглую шайбу паштета перед ним, на отдельную «тарелку». Бегемот понюхал паштет, блаженно зажмурился, заурчал и одним движением челюстей сожрал вкусняшку. Секунд тридцать он сидел, как изваяние, с довольной мордой, и лишь потом проглотил. Покачал головой, посмотрел на меня и показал лапой на наш шалаш. Там, завёрнутый в полиэтилен, лежал утренний улов.
— Теперь можно и рыбки?
— Мрр, мурр-мырр, мяяяумыыыыырррррр!
Выдав коту положенные три рыбы, мы приступили к еде сами. Решив, всё же, что съесть весь паёк за раз будет не очень умно, остановились на фасоли и тушёнке — в сумме, нормальный приём пищи на двоих. И галеты. И шоколадку. И чай. С сахаром.
Открыв тушенку, Даша честно предложила коту. Тот понюхал, фыркнул и вернулся к рыбе. В целом, он был прав: «тушнина» была так себе. Не самая плохая, но до нормальной белорусской — как до Луны. А вот фасоль оказалась очень приличной. Кое-как перекантовав содержимое банок так, чтобы каждому досталось и того, и другого — ах, как же не хватает нормальных тарелок, — мы разогрели это дело на костре и с аппетитом сожрали. А чай с сахаром и шоколадкой показался напитком богов.
После такого обеда душа требовала новых свершений, и мы немедленно к ним приступили. Даша отправилась на берег мыть посуду — в нашем положении пустая консервная банка — очень ценная вещь, куда дороже последнего айфона. Кстати, пакет, в который был зафасован ИРП, оказался двойного назначения — оборудованный надёжным клапаном и удобной ручкой, в пустом виде он представлял из себя сосуд для переноски воды. Так у нас появилось ведёрко примерно на три литра. Я занялся постройкой печи для обжига, а Бегемот просто запрыгнул на крышу нашего шалаша и завалился спать. Как я его понимаю…