Конечно, сволочизма и прочих свойственных Лидарёнышу качеств, могучее отсутствие разума среди которых на первом месте — никто не отменяет. Так что, может, придумает какую-нибудь гадость в мой почтенный адрес, с суетой и нервотрёпкой. Но даже если так: времени осталось немного, так что превозмогу засранские козни.
Но пока сволочизма не наблюдалось. Более того, заскочивший на кружечку местного рома (ром нене слишком, отдавал сивухой, но в целом, для разнообразия, ничего) Ган оповестил, что в Рачительном намечаются гуляния. Всенародные, типа праздника, связанные с началом дождливого сезона.
Судя по всему — праздник конца года, не как на Земле — выдернутый из хрен пойми какого климатического пояса хрен пойми каких дикарей, а именно привязанный к сельскохозяйственной и приравненной к ней деятельности. То есть пейзанство и прочие трудящиеся коллективно вздыхали, сообщали: «всё, в этом году отмудохались,» — и начинали это дело обмывать. К этому обмыванию присоединялись и эксплуататоры-защитники, в общем, на Зиманде, по воспоминаниям Михолапа, такой праздник тоже водился. Сам я это гульбище в Золотом не застал, спасибо свинским Капросам, козлинским Лидари и всеобщему сволочизму. Но вот, застал на Пряном. И, с одной стороны, гульбище толпы незнакомого народа, танцульки и прочее ногодрыжество с рукомашеством меня не привлекало. А это было основной повесткой дня, со слов Гана. А, с другой стороны, я уже всё, что у меня было, перечитал и переперечитал. И Мирка жалобно и просяще на меня зыркает. Да и, если уж совсем начистоту, немного интересно. Не особо, но всё-таки. С учётом того, что гульбище это начинается на закате, ведётся всю ночь, с учётом маго-голографических вывесок Рачительного.
— Сходим, — со вздохом, потому что лени-и-иво, кивнул я Мирке.
Горничная высказала удовлетворённость данным решением, приложила усилия для того, чтобы его до меня оперативно донести. И поскакала прихорашиваться, на что я махнул лапой. И вот, ближе к закату, накинул сорочку и брюки, да и потопал со служанкой смотреть на празднование в Рачительном. И, для начала, увидел деревянные столы, расставленные у Запазухи. И деревянные же бочки. Столы были заставлены едой и деревянной посудой, у бочки были кружки. И часть народа, в уже немаленьком количестве топающих по улицам, к этим столам бочкам подходила и самовольно угощалась. Видимо — праздничная традиция, потому что дальше по улице такие угощения стояли не только у Запазухи.
Ну и народ, судя по рожам и физиономиям, на подъёме. И я доволен: вот не озаботился бы миркиным обмундированием, ходил бы как лох, с оборванкой в сопровождении. А сейчас — как со всех сторон почтенный Потапыч.
Но меня заинтересовали детали аттракциона невиданной щедрости на празднике. Интерес, как бы не каламбуристо это звучало, праздный, но появился. И не торчать же у Запазухи, тем более, недавно перекусили?
Направились гулять по Рачительному, встретив ожидаемую картину: всякие лавки-магазинчики, если и предлагали в праздничный день халяву, то, в основном, в виде пищи. Правда, в нескольких одёжных и мебельных лавках-мастерских раздавали некондицию. Это было занятно, но меня тянуло в одно место. Так что я, прихватив Мирку под руку (девица надулась от гордости, но мне несложно, а на мнение окружающих похрен), двинул в один знакомый переулок. Благо уже стемнело, и вывески исправно светились. И кстати, прямо на улице стали складывать костры — видимо, часть праздника. Или спалить хотят к чертям городишко, тоже нельзя исключать, но у меня тут собственности нет, так что похрен.
А направлялись мы к переулку с характерным заведением, с поразившей меня рекламой: голой жопой, анатомически достоверной, накрывающий этот переулок характерной нижней частью (жопа была, в данном случае, явно женского пола).
И — предчувствия меня не обманули, а от ржача я еле удержался на ногах: к громадной жопе присоединилась пара ладоней, раздвигающих этой жопе булки и открывающей вид на всё промежное великолепие. Проржавшись, аж засунул морду в заведение, уточнил. И — да, в честь праздника услуги борделя оказывались бесплатно, то есть даром. Меня они не особо интересовали: есть чем, есть с кем и даже есть где. Но сам факт этого праздничного деяния немало поднял настроение.
Ну а после потопали мы с Миркой в сторону центральной площади. Там, судя по рассказам Гана, творилась основная часть мероприятия, да и потоки нарядных прохожих эти слова подтверждали.
На площади оказалось чертовски людно. Тут же к аттракциону невиданной щедрости приобщались жрецы пантеона: судя по тому, что я видел, раздавали религиозный опиум страждущим, ну и решали какие-то вопросы обратившихся. Скорее всего, по мелочи, но тоже даром.