Виталий Ларичев, доктор исторических наук
НАХОДКИ В СИБИРИ
ЛУННЫЕ ФАНТАЗИИ?
Сто лет назад сэр Норман Локьер, известный своими исследованиями в области спектроскопии и физики Солнца, заинтересовавшись величественными культовыми памятниками древнейших цивилизаций — Египта, Шумера и Греции, заметил в созданных тысячелетия назад храмах и загадочных каменных сооружениях то, что и следовало увидеть профессиональному астроному.
Храмы и культовые строения, как удалось установить Локьеру, ориентировались строителями на горизонт с учетом определенных закономерностей движения по небу Солнца и Луны. Как человек на редкость широких научных интересов, в том числе, к счастью для будущего археологии, и гуманитарных, он понял, что ему посчастливилось соприкоснуться не только с истоками астрономии, а следовательно, геометрии и математики. Знание мифологии, культов, связанных с небесными светилами, древних календарей и ранних культур Европы и Ближнего Востока привело его к значительно более глубоким общекультурно-историческим выводам. Норман Локьер увидел в сухих «астрономических аспектах» археологических памятников ключ к познанию интеллектуального мира древних, к уяснению масштаба проникновения первобытного человека в тайны природы.
Казалось, археологи, призванные по долгу службы представить современникам истинный облик их далеких предков, должны были приветствовать новую отрасль науки, рожденную на стыке астрономии, археологии и истории культуры. Парадоксально, но все оказалось как раз наоборот! Знатоки древностей, познавшие в вешах каждую дырку, сделали вид, что не замечают ни статей, ни даже книги Нормана Локьера. Он же, по-видимому, заподозрил археологов в намеренном уклонении от серьезной работы, а также в желании и далее спокойно заниматься наукообразной классификацией битых горшков. Поэтому-то в 1905 году в ведущем научном журнале мира «Нейча», создателем и редактором которого был сам Локьер, появилась его обвинительная статья «Несколько вопросов археологам».
Разразился грандиозный скандал, определивший на десятилетия вперед островраждебное неприятие археологами всех, кто в их епархии осмеливался говорить об астрономических аспектах. Статьи отчаянных смельчаков презрительно назывались «лунными фантазиями», а выводы определялись как «бесплодные предположения» и «оголтелое теоретизирование». Началась пятидесятилетняя война, полная тяжелых потерь…
Все же борьба в защиту величия предка окончилась капитуляцией археологов. Но для этого им пришлось предъявить доводы беспристрастных в спорах электронно-счетных машин, а машины научил проигрывать «астрономические аспекты археологических памятников» английский астроном Джеральд Хокинс. Правда, закоренелый скептицизм жив до сих пор, и недаром тот же Хокинс, который внес решающий вклад в становление археологической астрономии, не так давно горько писал, что ему постоянно хочется посвящать свои статьи по этой тематике «человеку каменного века — непонятому, оклеветанному, недооцененному». Но хорошо уже то, как утверждает еще один специалист по археоастрономии, Джон Вуд, что теперь в археологических кругах можно наконец обсуждать вековой давности темы сэра Нормана Локьера «без малейшей неловкости».
КУЛЬМИНАЦИЯ СВЕТИЛ
Хокинс, раскрывая перипетии тягостной борьбы со скептиками, в своей книге вспомнил о примечательном разговоре с одним знатоком каменного века Европы.
Тот в качестве довода невозможности предложенной оценки Стоунхенджа как обсерватории бронзового века в Англии сослался на то, что ведь в других местах мира «ничего подобного нет». В самом деле, не может же быть, что Стоунхендж «единственный и неповторимый», а научная основа, заложенная в его впечатляющих архитектурных конструкциях, «не отразилась в культуре где-нибудь еще».