Приобретения Англии по ценности были куда более скромными и уже не могли компенсировать тех потерь, которые Империя понесет в ближайшие годы. Вся работа Дуга казалось, должна была быть направлена на минимизацию таких потерь, но очень скоро стало ясно, что властители этой страны живут в своем иллюзорном мире. Не видят краха британского влияния в мире после войны. Пытаются сохранить взгляды и традиции счастливой «Эпохи короля Эдуарда» и в первую очередь свое богатство и вековые привилегии.
Однако Империя начала расползаться уже сразу после войны. В 47-м Британия потеряла Палестину, к началу пятидесятых совсем откололась Индия и Бирма. Те же тенденции были видны в Египте, Малайе, в африканских и аравийских колониях Англии. Дуг не сомневался, что потеря заморских территорий дело ближайшего десятилетия.
Ему очень скоро стала ясна вся бессмысленность его деятельности, и он стал использовать свое служебное положение в личных целях.
Служба в МИ-6 позволила найти новых друзей по всему миру, и возобновить дружбу со старыми, фронтовыми. Но главным приобретением для него был странный союз с не молодым самураем, возникший в одном из Бирманских лагерей для военнопленных, где Дуглас вербовал агентуру для будущей разведывательной сети в Японии. Он помог ему вернуться на родину. Гордый японец не стал агентом английской разведки, но остался ему верным другом до конца жизни.
Жизнь секретного агента, увлекшая вначале, через несколько лет, в такой степени продемонстрировала Дугу изнанку того общества, которому он служил, что он уже не верил, что в этом обществе остались хотя бы крохи чести, достоинства, благородства. Он с горечью понимал, что опять служит не Англии, а ее элите, для которой главным принципом, было отсутствие всяких принципов. Ненависть к этому тонкому слою, управляющему страной, миром, переполняла его, иссушала душу...
Она то и привела его этой ночью на палубу субмарины. Дуг получил редкую для человека возможность поквитаться с врагом его же оружием. Поэтому ему не хотелось спускаться вниз, он, как охотник выследивший добычу, боялся хоть на миг упустить ее из виду.
Вахтенный сообщил, что самолет готов к вылету, и подводная лодка начинает свой маневр. Рулевой положил лодку на новый курс и яхта начала довольно быстро удаляться. Когда о ней стали напоминать только сливающиеся со звездами светляки ходовых огней, дизелям были даны максимальные обороты и белые буруны вздыбились, вспарываемые форштевнем субмарины. Оставаться на верхней палубе больше не было смысла, и Дуглас спустился вниз. До места будущей катастрофы было еще несколько часов хода и имело смысл отдохнуть.
По старой военной привычке он проснулся точно в то время, которое определил для себя. Дуг растолкал сонного Дика и занялся последними приготовлениями. Они уже натягивали летные комбинезоны, когда из центрального поста сообщили, что лодка вышла в заданный район и самолет барражирует на расстоянии не более получаса лету.
Когда Дуглас и Ричард поднялись на палубу, ночь стремительно скатывалась на запад и полоска зари, вестницей нового дня разгоралась на востоке. На палубе матросы уже подготовили к спуску на воду, скрепленные между собой сигары контейнеров и возились со спасательной лодкой. Дуглас сам, в очередной раз, тщательно проверил работу радиоприемников взрывного устройства. Все было в полном порядке, и он дал команду на спуск плавучей бомбы.
Наконец контейнеры мирно закачались на воде, и лодка отошла от них кабельтова на три. Теперь оставалось только ждать. На самолет пошел приказ о начале операции. Не более чем через четверть часа низко над горизонтом появилась знакомая «Дакота». Нещадно дымя левым мотором, она приближалась, удерживая не более трехсот футов высоты над морем. Стелющийся дымный хвост был настолько пугающим, что Дуглас, про себя, отметил необходимость поблагодарить пиротехников. Машина стремительно пронеслась над головами, и над контейнерами поднялось дымное пламя взрыва. Взрывчатка в сочетании с бензином и маслом в контейнерах, обеспечили эффектную вспышку и большое количество дыма, да и обломков «самолета» там теперь было более чем достаточно.
Теперь наступала их очередь. Он кивнул ожидавшему приказа капитану. Корпус субмарины завибрировал от предельных оборотов дизелей, и лодка рванулась навстречу яхте.
Время, проведенное в надувной спасательной лодке, до появления яхты, тянулось медленно. Дуг по старой фронтовой привычке дремал, коротая вынужденное безделье, ну а Дик, со свойственным молодости нетерпением, всматривался в близкий горизонт. Дуглас снисходительно посмеивался над юношей. Перископ подводной лодки маячил невдалеке. Море было спокойным. Солнце согревало. Легкая качка убаюкивала.
Разбудило прикосновение товарища. Субмарина убрала перископ - значит, подводники засекли яхту, и лодка должна была уйти на максимальное расстояние, с которого бы могла продолжить наблюдение. Теперь настала очередь Дика. Запас сигнальных ракет был велик, и парень теперь мог настреляться всласть.
Шлюпка с яхты подобрала их менее чем через час. Наконец Дуг встретился лицом к лицу с человеком, которого знал раньше только по рассказам, фотографиям и киносъемке. Смесь «обезьяны и ящерицы» - характеристика была точной. Невысокий, вертлявый человечек. Белоснежный костюм только подчеркивал темный загар и яркие белки почти черных глаз. Типичный житель Турции, Греции или Сицилии. Впрочем, по всему средиземноморью порты кишели подобными людьми.
Георг вел себя как радушный хозяин, но Дугласу понадобилось не более четверти часа, чтобы убедится, что им готовят участь очередных испытуемых. Просчеты, допущенные греком были незначительны и Дуг отдал ему должно. Если бы не подробная информация собранная им за эти месяцы, то даже его опыт не позволил бы, заподозрить Георга в двуличии. Первой зацепкой для опытного контрразведчика была форма морских офицеров на Инго и Тони.
Негр был довольно известным актером, давним любовником Лиз. Инго считал себя, чуть ли не членом семьи. Был личным помощником и доверенным лицом хозяина. Привыкший командовать от лица патрона, он вообще никогда до морской формы не опускался. Был прихотлив в одежде и считал униформу обязанностью своих подчиненных. Форма на Инго говорила о том что, он получил приказ лично от Георга.
Тони морскую форму носил не раз, но всегда это была форма рядового матроса – костюм доверенного исполнителя приказаний хозяина. Теперь он изображал морского офицера, хотя моряком никогда не был, и командовать даже шлюпкой не умел. Кроме того, на палубе не было женщин, точнее близняшек. Речел, судя по фотоматериалам, Дуг заметил скрывающейся за грот-мачтой. Для летчиков, только что спасенных из моря и не имеющих представления о составе команды и пассажирах, все это прошло бы гладко. Однако Дуглас хорошо знал, кто находился на борту яхты и, никогда бы не поверил, что молодые женщины оставили бы без внимания только что спасенных летчиков.
Присутствие Речел, издалека наблюдавшей за ними, по всей видимости, говорило о том, что в ней на сей раз не нуждались:
- Не приняли в игру, - это его обнадежило. - Значит именно сестры, должны были сыграть с ними какую-то интермедию.
Наблюдения и размышления не мешали Дугласу вести беседу с любезным хозяином. Они получили свободный доступ в радиорубку - не малый промах для осторожного Георга и заботливое предложение сменить летные комбинезоны, на что-либо более подходящее пребыванию на борту прогулочного судна. К слову, вместе с комбинезонами «на сушку» ушло и личное оружие «летчиков». Но такие мелочи Дуга не волновали. Главным теперь было найти Мориса и передать радиограммы. Старый фронтовой приятель, прекрасно знал свое дело. За те полгода, что Морис провел в должности радиста, помещения судна были напичканы подслушивающими устройствами, а в ключевых точках были установлены и миниатюрные фотокамеры с дистанционным управлением.