Дик был первым, кого Макдедли отозвал из Египта. Иоганн и другие специалисты должны были возвращаться по мере завершения контракта. Люди работали на совесть, и было за что. Принадлежавшее Дику поместье под Александрией пока использовалось, как египетская база островитян, но Дуглас уже назвал его премией за блестяще проведенную операцию. Сравнимую сумму получил и Клаус. При не малых деньгах оказались и все участники операции. Для Дика эти деньги были просто подарком, но все остальные специалисты убедились, что хозяин острова надежных работников не забывает. Впрочем, Дик определенно знал, что и на счета Макдедли и Ламоля поступило не менее двадцати миллионов фунтов стерлингов. Остров начинал окупать первоначальные вложения своих владельцев.
За пять месяцев отсутствия Дика остров изменился. Пропали палаточные городки. Людей переселили из палаток в новые квартиры. Было ясно, что к лету опустеют и стальные бараки солдатских казарм – строительство жилья и всего, что с ним, было, связано развернули во всю силу.
Преобразился порт. От развалин не осталось и следа. Опрятные пакгаузы, чистые молы. Пришвартованный у стенки флот островного государства. Но главное полностью восстановленные краны и грузовые подъемники, обеспечившие не только разгрузку судов, но и подъем грузов на плато. Однако вид порта заставил еще раз заставил болезненно сжаться сердце. С грустью Дик в очередной раз убедился, что белоснежной красавицы «Ариадны» в порту не было. Грек и его помощники остров покинули. Единственно, что позволяло надеяться увидеть снова сестер де Гре на острове была несомненная заинтересованность Лиз и Тессы, вложивших столько сил в раскопки, продолжить начатую в том году работу. Судя потому, что знал Дик в этих работах бы заинтересован и Теодоракис.
Дик знал, что работы в Храмах на время осенних штормов прервали и поэтому, когда «Каталина» подлетала к острову, намеренно дважды облетел его, пытаясь разглядеть то, что происходило на южных пляжах. Однако с воздуха раскоп, закрытый маскировочными сетями был совершенно не виден и первое, что сделал Дик на следующий день это пришел к тому обрыву, где в августе прощался с Тессой. Тот летний шторм был веселой забавой по сравнению с безумной стихией, обрушившейся на остров в этот день.
Яростный шторм гнал к острову высокие, седые от пены валы. Низкие серые облака и пелена дождя закрыли горизонт, сократили, окутали сумраком пространство, и казалось, что волны приходят прямо из чрева обезумевшего моря. Внешняя гряда рифов с высоты островного плоскогорья была различима только потому, что вода закипала там с особой яростью, разбиваясь о черные клыки волнолома внешнего кольца рифов. Шторм бросался на него, в бешенстве закипая пеной. Крутясь водоворотами, перепрыгивал препятствие и, теряя силу, напарывался на внутреннюю стену рифов. Обессиленный, на пляж он накатывался всего лишь пологими волами сильного волнения.
Но ветер с дождем мстили за бессилие морской воды. Они рвали сети камуфляжа, прикрывавшие вход в храмы. Гремели листами плохо закрепленной жести армейских казарм. Хлестали потоками дождя в окна новеньких домов. Струи воды сливались между собой и бурными реками неслись по улицам городка, выросшего за последние месяцы в неглубокой, искусственно углубленной котловине, здесь же недалеко от южного края островного плато.
Непромокаемый армейский плащ был плохой защитой, от бури пытавшейся сбить с ног, заливавшей глаза дождем. Настроение было испорчено и мыслью, что Вивьен Дик теперь увидит не скоро. Но, вдруг взглянув на потоки воды, несшиеся в ливнесточные решетки новых коллекторов собиравших воду по всему острову с чувством гордости, подумал, что еще пара таких ливней обеспечит остров пресной водой на год вперед.
Подумал, что искусственное озеро в центре городской котловины, наконец, должно заполниться водой, а растения молодого городского парка получат живительной влаги вдосталь. В нем проснулось чувство хозяина гордого тем, что было сделано раньше и хорошо понимавшего, сколько еще надо будет сделать впереди.
Глава VII. Дядя Дуг.
…И увидел там деву с печальным лицом.
В тихом голосе слышались звоны струны,
В странном взоре сливались с ответом вопрос
И отдал я кольцо этой деве луны
За неверный оттенок разбросанных кос.
Н. Гумилев
Неожиданно накатил вечерний сумрак. Напомнил, что солнце скрылось за горизонтом и близкая ночь уже развешивает гирлянды своих созвездий. Легкие дуновения прохлады принесли через открытые окна ароматы вздохнувшего с облегченьем после дневной жары сада, и уже осенние запахи выгоревшей травы и пожухлой листвы.
Вечер стал рубежом для дневных забот и напомнил, что пришло время еще раз взвесить, все, что занимало его мысли в последние недели. Дуглас отключил мониторы наблюдения и большинство каналов связи. Сегодня никто не должен был отвлечь его от размышлений. Надо было подвести итоги и принять решения на будущее.
Если днем в доме было явно прохладнее, то теперь казалось, что настоящее облегчение после дневной жары можно будет получить только на открытом балконе верхнего этажа. Привычный шезлонг, ведерко со льдом, сифон с сельтерской да любимая «Гавана», пожалуй, и все, что было нужно ему на этот вечер.
Игра, затеянная им еще в конце прошлого года, входила в новую стадию. И жизнь лишний раз показала, что все предусмотреть невозможно. «Человек предполагает, а бог располагает» - говорила старая поговорка и все, что происходило в последнее время, только подтверждало ее справедливость.
Неожиданности начались с первого дня операции. Гермес и его люди стали жертвой конкурирующей банды и то, что погибших при захвате яхты пиратами не было, уже стало большой удачей.
Когда «Ариадна» и ее обитатели стали пленниками острова, все пошло, казалось, своим чередом по заранее продуманному плану, но здесь уже остров преподнес неожиданные сюрпризы. Впрочем, сюрпризом для Дуга стали и его отношения с близняшками де Гре.
Вначале ничего не сулило осложнений. Довольно просто удалось заманить на остров Бет де Гре с младшими детьми. Дик оправдал ожидания и сделал своими любовницами и Лиз и Тессу, но теперь окончательно становилось ясно, что чтобы хотя бы приблизиться к пониманию логики движущей «Жрецами» надо было максимально близко сойтись с ними ему, Дугласу Макдедли.
Дуг еще в самом начале дела решил, что тесное сближение с семейством де Гре на ранней стадии операции дало бы «жрецам» лишние козыри и поэтому решил использовать «Племянника». Искрений малый быстро простил Лиз, а его связь с Речел, по сути, была благодарностью за руку помощи, протянутую ему в беде. Да и Речел была явно благодарна парню за сочувствие – не больше. Перспективы, тем более деловой, у этого союза не было, и он попытался превратить Дика в яблоко раздора между сестрами.
Однако Дуглас не собирался просто положить Дика в постель очередной стервы. Он решил сыграть с двойняшками их же игру и главным в этой игре должен был стать Ричард Лесли. Надо было попытаться поймать сестриц в те же силки, что и они сами расставляли для своих мужчин. Дуглас решил создать скромнику Дику брата-близнеца, моряка, бабника и рубаху-парня Ричи. Парню надо было возбудить интерес сразу у двух скучающих женщин.
Пришлось повозиться и с самим парнем. Не избалованный женщинами, чистый и прямой Дик без серьезного повода на такое предложение бы не согласился. Необходимо было сделать его полноправным участником «игры», и для этого Дуг устроил ему встречу со специально прилетевшим на остров Ламолем.
Дик получил возможность ознакомиться со всеми материалами по делу, а главное выслушать одного из бывших испытуемых. Удалось ли во всем Дика убедить Дуглас не знал, но главным было то, что на уготованную ему роль юноша согласился. За несколько дней из тихони Дика сделали моряка и бабника. Впрочем, актерский талант у парня был, а опытных учителей ему уже приготовили. Времени у Дика было не много, к тому же Дуглас отправлял его на встречу с семейством де Гре в Афины.