Самброт Уильям
Остров
Уильям Самброт
ОСТРОВ
Кайл Эллиот припал к дырочке в высокой стене, сложенной из плотно пригнанных друг к другу камней, и, не обращая внимания на свирепое средиземноморское солнце, припекавшее ему затылок, смотрел, смотрел, смотрел... На этот крохотный островок, лежащий словно камешек на огромном синем щите Эгейского моря, он попал в надежде что-нибудь найти что-нибудь вроде того, что находилось за стеной. И нашел. Нашел. Там, за стеной, в саду, тихонько плескался фонтан. А посередине фонтана стояли две обнаженные фигуры - мать и ребенок. Мать и ребенок, сплетенные в прекрасном объятии, мастерски вырезанные из какого-то камня, похожего на яшму или халцедон, хотя этого уж никак быть не могло. Кайл достал из кармана небольшой предмет, размером и формой напоминающий карандаш, и приставил его к глазу. Миниатюрная подзорная труба. Когда он снова посмотрел в отверстие, у него захватило дух. Боже, как сделана фигура женщины! Голова чуть повернута, глаза, слегка расширившиеся от удивления, когда она посмотрела - на что? И ребенок: одной рукой он вцепился в материнское бедро, рот его слегка округлился, другая рука едва касается налившейся молоком груди. Профессиональным взглядом Эллиот скользил по фигурам, мысленно пытаясь угадать ваятеля, но тщетно. Скульптура не принадлежала ни к одному из известных науке периодов. Она могла быть создана вчера, а могла тысячелетия назад. Наверняка он знал лишь одно: ни в одном каталоге ее не было. Кайл обнаружил этот остров по чистой случайности. Он путешествовал на ветхом греческом каике, который без всякого расписания медленно бороздил Эгейское море от острова к острову. Лесбос, Хиос, Самос; мимо несметного числа Киклад, по легендарному морю, мимо земли, по которой боги ходили, как люди. Изредка на этих островах появлялись на свет божий давно скрытые сокровища; Кайл надеялся, что если ему удастся что-то найти и приобрести понравившуюся вещь, то она сможет пополнить его небольшую коллекцию. Но Кайлу очень редко что-нибудь нравилось по-настоящему. Очень редко. В самый разгар небольшого шторма видавший виды двигатель каика внезапно заглох, и судно начало дрейфовать на юго-запад. Когда шторм утих, старый двигатель, натужно кашляя, заработал снова. Радиостанции на судне не было, но капитан сохранял каменное спокойствие. Мыслимое ли дело - потеряться в Эгейском море? Каик, словно маленький водяной жук, едва видимый на зелено-синей поверхности моря, медленно двигался вперед, когда Эллиот заметил неясную фиолетовую тень далекого островка. Бинокль приблизил пятнышко земли, а у Кайла перехватило дыхание. Он увидел совершенно невероятную стену, которая огораживала почти четверть маленького островка: огромная каменная подкова вырастала из моря, изгибаясь, опоясывала несколько акров земли и опять скрывалась в брызгах белой пены. Кайл обратился к капитану: - Там какой-то островок. Улыбающийся капитан искоса посмотрел, куда указывал Кайл. - На нем стена, - продолжал путешественник, и улыбка тут же исчезла с лица капитана. Он резко отвернулся, уставившись прямо перед собой. - Ерунда, - ответил он хрипло. - Там живут лишь несколько пастухов. У острова даже нет названия. - Но там стена, - мягко произнес Кайл и протянул капитану бинокль. Взгляните. - Нет. - Капитан упорно продолжал глядеть прямо вперед. - Еще одни развалины. Бухты нет; туда никто не заходит уже много лет. Вам там не понравится. Электричества и то нет. - Я хочу увидеть стену и то, что за ней. Капитан быстро взглянул на Эллиота. Тот удивился: во взгляде моряка сквозило явное беспокойство. - За ней ничего нет. Это очень старое место, там давным-давно пусто. - Я хочу увидеть стену, - спокойно повторил Кайл. В конце концов его все же решили высадить; чтобы спустить шлюпку, капитан развернул каик носом к морю и скинул обороты двигателя, который приглушенно запыхтел в окружающей их тишине. Когда шлюпка приблизилась к берегу, Кайл увидел удивительно тихую деревенскую улочку, одинокую маленькую гостиницу, несколько рыбачьих лодок с залатанными треугольными парусами, а на низких холмах - стада коз. Он уже было поверил капитану, что это лишь древний, почти бесплодный клочок земли, всеми забытый, лежащий в стороне от блестящей цивилизации, - поверил, но тут вспомнил про стену. Стены возводят для защиты, для того, чтобы кого-то не впускать или не выпускать. Кайлу хотелось узнать, кого именно. Устроившись в незатейливой гостинице, Эллиот сразу же отправился к стене; глядя на нее с невысокого холма, он еще раз удивился, какую большую площадь она огораживает. Кайл пошел вдоль стены, надеясь отыскать ворота или хотя бы пролом в ровной неприступной кладке, которая возвышалась у него над головой. Ничего похожего не было. Участок, огороженный стеной, располагался на полуострове, выдававшемся в море, где гряда обросших ракушками иззубренных скал противостояла напору неутомимого прибоя. И вот, возвращаясь назад, совершенно обескураженный, он услышал за стеной тихий музыкальный звук падающей воды и, внимательно оглядев стену, увидел над головой маленькое, не больше каштана, отверстие. Кайл заглянул в него, да так и остался стоять, потрясенный этой красотой; он был не в силах оторвать взгляд от женщины и ребенка, он понял, что нашел здесь абсолютное совершенство, в поисках которого объездил весь мир. Как могло произойти, что этот шедевр не попал ни в один каталог? Ведь сохранить такое в секрете просто невозможно. И тем не менее с острова не просочилось даже тени намека на то, что скрывалось за стеной. А здесь, на этом отдаленном крохотном клочке земли, таком ничтожном, что у него и названия-то не было, за огромной стеной, которая сама по себе уже была гениальным творением, - здесь, вдали от людских глаз, сияла красота матери с ребенком. Кайл смотрел не отрываясь: в горле у него пересохло, сердце стучало с яростным торжеством: торжеством алчного знатока, который нашел нечто действительно великое и - что главное - неизвестное. Эта статуя должна быть у него, и она у него будет. В каталоги она не попала; возможно (только возможно!), что никто понятия не имеет о ее настоящей ценности. Быть может, владелец получил ее в наследство вместе с участком, и она так и осталась стоять здесь, в струях фонтана, никем не замеченная и не оцененная. Эллиот неохотно оторвался от созерцания и побрел в деревню, вздымая белую вековечную пыль. Греция. Колыбель западной культуры. Кайл снова вспомнил об изысканном совершенстве статуи. Изваявший ее был достоин Олимпа. Кто он? В деревне Кайл задержался у входа в гостиницу и стал стирать с башмаков пыль, размышляя, насколько местные жители нелюбопытны для греков. - Разрешите? Из гостиницы выскочил мальчик с тряпкой в одной руке и каким-то подобием обувного крема в другой и принялся чистить Кайлу башмаки. Кайл сел на скамью и стал его разглядывать. На вид лет пятнадцати, сухощав, крепок, но для своего возраста невысок. В стародавние времена он мог бы служить моделью Праксителю: прекрасной формы голова, два завитка курчавых волос нависают надо лбом, словно короткие рожки Пана, классический греческий профиль. Но нет: неровный шрам тянулся от носа к уголку рта, приподнимая губу, так что видны были ослепительно белые зубы. Нет, в качестве модели Пракситель этого мальчика не выбрал бы, разве что захотел бы изваять Пана со шрамом. - Кому принадлежит этот большой участок за деревней? - спросил Кайл на хорошем греческом языке. Мальчик бросил на него быстрый взгляд, и черные глаза его словно закрылись ставнями. - Но ты должен знать, - настаивал Кайл. - Участок занимает почти всю южную часть острова. Там большая стена, очень высокая - она спускается к воде. Мальчик упрямо покачал головой: - Она была там всегда. - "Всегда" - это долго, - улыбнулся Кайл. - Может, отец знает? - Я сирота, - с достоинством ответил мальчик. - Мне очень жаль, - произнес Кайл, наблюдая за его точными, уверенными движениями. - Ты в самом деле не знаешь фамилию людей, которые там живут? Мальчик что-то пробурчал. - Гордоны? - нагнулся вперед Кайл. - Ты сказал "Гордоны"? Стало быть, владельцы - англичане? Кайл почувствовал, как умирает в нем надежда. Если владельцы - англичане, то шансы заполучить скульптуру ничтожны. - Они не англичане, - сказал мальчик. - Мне очень нужно повидать их. - Туда не зайти. - С острова не зайти, я знаю, - ответил Кайл, - но, может, со стороны моря есть какой-нибудь причал? Мальчик, не поднимая глаз, покачал головой. Тем временем рядом с ними собрались местные жители, которые спокойно смотрели и слушали. Греков Кайл знал хорошо: веселые, шумные люди, порою невыносимо любопытные, всегда охотно готовые помочь советом. А эти просто стояли и без улыбки наблюдали за ним. Мальчик закончил чистить, и Кайл бросил ему полдрахмы. Тот поймал монету и улыбнулся - этакий красавчик со шрамом. - Эта стена, - заговорил Кайл, повернувшись к какому-то старику, - меня интересует. Мне нужно встретиться с людьми, которым принадлежит участок. Старик что-то пробормотал и отошел. Кайл мысленно ругнул себя за психологический просчет. В Греции первое слово имеют деньги. - Я заплачу пятьдесят, нет, сто драхм любому, - громко объявил он, - кто отвезет меня на лодке за стену со стороны моря. Он знал, что для людей, влачащих жалкое существование на маленьком скалистом острове, это немалые деньги. Большинству из них