Тщательно завернувшись в мохнатый халат, я вымыла лицо и, надев купальник, спустилась в сад. Опасаясь последствий визита покровительницы животных, дети где-то спрятались. Я позвала их, но они сделали вид, что не слышат. Рафаэль не ночевал дома. Гараж был пуст, и я уже собралась взять шланг, чтобы полить газон, когда калитка отворилась и вошла Магда.
На ней была голубая пляжная кофта, весьма фамильярно она расцеловала меня.
– Хороша же ты! Тебя все искали… Куда вы девались?
Я сказала, что у меня закружилась голова, и Долорес предложила мне проехаться.
– А Лаура? Она ездила с вами?
– Нет.
– Ты бы хоть меня предупредила, девочка. Я решила, что вы все трое ушли с Романом…
Ее любопытство, видимо, еще не было удовлетворено и, выждав некоторое время, она спросила, не были ли мы в Малаге.
– Долорес водила меня в один из баров Кариуэлы, который открыт всю ночь… Мы пробыли там до пяти.
Магда изобразила капризную детскую гримаску.
– Однако это очень мило с вашей стороны! Я уже давно до смерти хочу туда сходить, а Мигель меня не пускает. Он говорит, что мне там нечего делать. Ну что, это действительно так ужасно, как рассказывают?
Я ответила, что бар мало чем отличается от остальных, хотя имеет нечто свое: там много рыбаков и иностранцев, и все очень дешево.
– Вы должны как-нибудь взять меня с собой, – вздохнула она. – Мигель всегда говорит, что я слишком любопытна, и это правда. Если уж мне чего-нибудь захотелось, я способна на любую глупость… Словно восьмилетняя девочка.
Я обещала ей, и, захлопав в ладошки как ребенок, она сказала, что ловит меня на слове.
– Я скажу Мигелю, что поеду с вами в Малагу, и только потом все расскажу… Бедняжка такой добряк… Он будет очень смеяться, когда узнает.
Я сказала Эрминии, чтобы меня не ждали к обеду, и мы пошли вниз по улице. Соседние кварталы были заражены строительной лихорадкой. Рабочие ходили по лесам, распевая во все горло. Пляж Кариуэлы был так же прелестен, как и накануне. Побеленные известью домишки рыбаков выстроились в ряд; на берегу виднелись вытащенные из воды баркасы, и мальчишки бегали среди парусиновых навесов или плескались у берега.
Магда была в довольно откровенном купальнике, подчеркивавшем бедра, и показалась мне молодой и хорошо сложенной. Я помогла ей расстелить полотенце, потом вынула из сумки крем от загара и тщательно протерла все тело. Она взялась натереть мне ноги. Я поняла, что ей хочется проверить, нет ли у меня раздражения кожи, вызванного ожирением, и, улыбнувшись, позволила ей это сделать.
– Я заметила, что ты вчера беседовала с Лаурой, – сказала она вдруг. – Что ты о ней думаешь?
– Ничего, – ответила я. – Я ведь почти незнакома с ней. Рафаэль представил нас друг другу за полчаса до общего сбора.
– Откровенно говоря, мне она не по душе.
На это можно было не отвечать, и я легла лицом к солнцу.
– Сейчас она посматривает на Романа и старается делать это так, чтобы все об этом знали. Ты видела, что она вытворяла?
– Нет.
– Весь вечер передавала ему записочки. Она и ей подобные портят его репутацию. Он только берет то, что ему дают. На его месте любой поступил бы так же.
Я рассказала о его разговоре с Долорес прошлой ночью, и Магда, достав пачку сигарет, дала мне закурить.
– Роман не мальчик и знает, как с кем себя держать, – сказала она, – Я часто гуляла с ним, и он ни разу не был назойливым или грубым. Я знаю, что, у него масса недостатков. Но я его очень люблю.
Долорес шла к нам по пляжу в сопровождении Эллен.
Магда вскочила и замахала руками.
– Ты взгляни, как она идет, – шепнула Магда. – Точно королева.
Долорес действительно была похожа на королеву, и я не знала, чем любоваться: ее тонкой, девичьей талией или смуглыми точеными ногами. Мужчины оборачивались ей вслед, и она улыбалась.
– Привет, – сказала она. Ее волосы были схвачены сеточкой, глаза закрывали темные очки. – Уже купались?
Эллен тоже наклонилась, чтобы поцеловать меня. Ее кожа была жирной, дряблой, и я сделала усилие, чтобы скрыть отвращение.
– Мы только что пришли, – ответила я.
Магда набросилась на Долорес.
– Я очень обижена на вас… Ты думаешь, это так хорошо, уходить по-английски?
– Я уже объяснила ей, что это моя вина, – вмешалась я.
– Кто из вас виноват, это не важно. Только я всю ночь ждала, чтобы кто-нибудь пригласил меня в этот кабачок.
– Для этого существуют мужчины, попроси своего мужа сопровождать тебя. Нам с Клаудией хотелось поговорить без свидетелей.