В начале августа из пострадавшего здания Острова съехала фирма «Райт», ранее занимавшая второй этаж. С «гуд косметиками» «райты» не попрощались, потому что Клара Львовна затеяла суд поводу затопления и порчи антиквариата. «Райт» оказался предпоследней компанией, покинувшей «Остров». После ее отъезда в здании «завис» только «Релиф». Дела шли все хуже, но директриса держалась с удивительным оптимизмом. Она продолжала управлять уцелевшими работниками, и никто из них не забывал ни на день, что рука у нее тяжела.
15 августа главная дама офиса зашла в отдел продаж.
– Послушай, Светлана! – тягуче призвала Клара. – А где ж тут у нас перспективный новый сотрудник Петр?
– Он вышел ненадолго, Клара Львовна. Скоро вернется.
– Прекрасно! – поморщилась Клара. – Стиляга Сокич оставил нас, а новый трудяга Михайлин нашел времечко на прогулку посреди рабочего дня. Распустили вы сотрудников, Свет. И продаж у вас нету. Знаете что? Довольно вы поработали у нас. Пришел ваш час. Увольняйтесь.
Светлана побледнела, как на Голгофе, и выпрямилась во весь рост.
– Но почему, Клара Львовна?! Не согласна, что продаж нет! Конечно, мы не можем выполнить тот план, что обозначили ранее. Но мы не стоим на месте. Продажи растут. Аркадий Борисович увеличил заказы… Маша, коллега наша ушедшая, звонила, хочет вернуться… В следующем месяце мы начнем работать вовсю! Почему я должна уволиться?!
– Ну, мне не нравится, как вы работаете, – холодно заявила директриса. – Мы не сработались. И вид у вас не такой. Не такой вид, как надо.
Неожиданно Света расправила опущенные плечи и решительно сказала:
– У меня нормальный вид, Клара Львовна! И работаю я здесь давно. И хорошо… Вы сами так сказали вначале. А сегодня почему-то говорите совсем другое. Я не могу уволиться и остаться без работы. Дайте мне шанс!
– Никаких шансов! – презрительно выплюнула Клара. – Отдел кадров, пятый кабинет!!
– Нет! Вы должны доказать мне, что я плохо работаю.
– Ну ладно, докажу! Уж я тебе докажу! Ты у меня бегом побежишь в пятый кабинет, – усмехнулась директриса и резко захлопнула входную дверь, набросив на ручку цепочку.
Клара волчком закрутилась вокруг оси против часовой стрелки. Когда она остановилась, то ее лицо страшно изменилось. Это была оскаленная звериная морда! И вдруг Светлана сделала то же самое. Она повертелась по часовой стрелке, и у нее получился такой же результат! Два оборотня, толстый и тонкий, оставаясь в прежней женской одежде, потешно выглядящей на них, выпрыгнули из туфель и затанцевали на задних лапах. Не приближаясь друг к другу, они двинулись вдоль стен. По пути в начальственных коготках оказалась вешалка. Она полетела в противницу, как копье. Но оппонентке удалось отскочить в сторону. Печальная судьба постигла и денежное дерево в напольном горшке. Еще одна стена содрогнулась, щедро рассыпав известку. Досадливо рявкнув, толстяк схватил Белый Стул и, сделав рывок вперед, обрушил его на врага. Но противнице опять удалось увернуться и остаться целой, чего нельзя было сказать о Беляке. Грянувшись на ромашку из столов, где ранее сидел Сокич, Стул развалился на несколько кусков и разбил все вокруг. В ответ на грохот внутри комнаты снаружи послышались встревоженные крики. Соперницы снова покрутились вокруг оси, и к ним вернулась прежняя красота.
– А, Цветослава! – с ухмылкой протянула директриса. – Фея Душа Острова! Подумать только, что я так долго не узнавала свою подругу!
– Бывшую, Пятнадцатая Городская Ведьма Кларинда, – поправила та. – Не стану уходить отсюда! Буду работать с тобой!
– А вот и не выйдет! – погрозив скрюченным пальцем, директриса сбросила цепочку. Ударом ноги в подкованной туфле она распахнула дверь.
Как только проход открылся, в помещение ввалилась вся команда «Гуда» и пораженно уставилась на учиненный разгром.
– Чевамнада?! – рявкнула Клара.
– Ой! – вскрикнули одновременно Сара и Глаша.
Взлохматив космы, Василич фыркнул:
– Ух ты!
– Вот так наклали! – восхитился кладовщик Козлов.
– А как такое могло случиться? – выступил вперед Петр.
Высокий, плечистый, со связанными сзади светлыми кудрями, он выглядел как защитник слабых и не боялся лезть на рожон. Уборщица Глаша округлила глаза: