Со всей силы раздувая ноздри и играя желваками, Калмир схватил за грудки Белесу:
– Где ты шлялся, мразота, всё это время? Пока ты блядовал Алехно прирезали! Почему ты не был с ним?! Какого лешего вы разделились с ним? Вы же вместе ушли с трактира! – готовый вот-вот придушить Белесу чеканил слова Калмир.
Белеса от слов Калмира начал понемногу трезветь. Не то, чтобы они были близкими друзьями с Алехно, так, оба дружинника, когда было время, не вылезали от блядей. С бутылкой Белеса дружил крепче, чем с падшим гигантом. Тем не менее, в данной ситуации не надо было обладать звериным чутьём, каким обладал Белеса, чтобы почувствовать непосредственную опасность.
–Что с ним? – борясь с икотой, прошипел Белеса.
– Какие-то мелкие твари накинулись на него и прирезали. В клочья порвали. Вот, взгляни в конец улицы, и увидишь, как непонятные уродцы глумятся над его телом, – ответил Армор, который до сих пор пребывал немного в ужасе от произошедшего. А вдалеке пара дюжин киков продолжали пинать и колоть тело Алехно, всё больше превращавшегося в бесформенную кучу мяса.
– Пьянство и бабы на сегодня закончены, – не отводя глаз от своего погибшего товарища тихо произнёс Калмир, – пошли спать.
3.
– И что ты теперь предлагаешь? – обратился к Людомиру покачивавшийся в седле Калмир, проезжая вместе с остальными воинами сквозь леса Острова. Они были уже не такими густыми и тёмными, как в начале, когда человек не видел дальше, чем на пять шагов. Лиственный лес сменился хвойным, и сосны, чьи светлые стволы блестели в лучах утреннего солнца, росли не так часто, как ивы и дубы. Воздух был наполнен пряными запахами смолы, только что опавшей и уже слежавшейся пожелтевшей хвои и росших вдоль тропинки цветочков, покрытых паутиной полной всякой разной мошкары. Мир, Остров и утро улыбались путникам, словно вчера не был порван на части их товарищ, а, может, вместе с ним ещё пару молодцев. Ведь это был вольный Остров: здесь убивали, когда хотели, и наказание за убийство было призрачным.
– Нам надо найти Стипе быстрее этих семерых головорезов. Если бы Алехно был благоразумнее и не стал бы ссориться с кем попало, можно было попытать счастья в открытой битве с этой «Семёркой». Но нас теперь четверо. И с нами нет одного из самых грозных авиридских воинов. Вместо задохлика Армора кики отобрали у нас парня, от вида которого обычные люди в штаны накладывали.
– Что-то ты стал разговорчивым, и как будто веселишься смерти Алехно, – злобно проговорил Армор, обращаясь к уже не сдерживавшему себя в оскорблениях Людомиру.
– А то, что я тебя назвал задохликом, тебя не задело? Ты на пути к Спасению, дружище, – отшутился в ответ Людомир, который действительно всё лучше и лучше начинал выглядеть по мере продвижения вглубь Острова. На его устах начала появляться улыбка, и теперь он был не прочь хорошенько пошутить. Людомир, повидавший много плохого в своей жизни, не мог врать себе, что смерть Алехно, которого он считал тупым животным, не позабавила его сентиментальное сердце. Однако Людомир также понимал, что смерть Алехно была крайне плоха для дела.
– Еще бы знать, где Стипе затаился. Медвежье становище лишь одно из многих мест, где он мог спрятаться. Твои знакомые из притонов немного тебе сказали, – говорил Калмир, щурясь от солнца.
– Порасспрашиваем людей в Оленьем городке. Он находится в центре Острова. Через него проходят все тропы. Но Стипе мог и незаметно пройти сквозь лес, хоть это и не всегда безопасно.
– Тогда нам о нём никто не расскажет. Его могли просто загрызть волки где-нибудь ночью посреди леса, и все наши поиски тщетны. Но это наш шанс. Если в Оленьем городке не будет следов Стипе, объездим все селенья и капища на Севере.
– А, может, пусть его эта сраная Семёрка убьёт? А? И нам всем будет от этого легче. Никто не погибнет, кроме беглеца. Мы возвратимся в Авиридан: я буду пить и иметь девок, пока князь не отправит меня ещё куда-то к чёрту на куличики, Армор будет изображать праведника, втихаря избивая розгами шлюх, а Калмир будет дальше жалеть свою тяжёлую судьбу и думать о том, как погибнуть, выполняя свой долг. Ты же, Людомир, заплатишь все свои долги князю, – нарушил своё молчание Белеса, который до этого всю дорогу проходил сквозь муки муторного похмелья.
– А может, ты просто заткнёшься и перестанешь бросать твоих друзей в разгаре веселья? Князь хочет устроить показательный суд над Стипе? Один из самых важных язычников, приведён другим знаменитым воином-язычником на справедливый и милосердный суд Великой Матери. Суд, конечно, закончится плахой для Стипе, – рассуждал Калмир, который, пока Людомир становился веселее, отбрасывал напускное преклонение перед Великой Матерью, столь необходимое для выживания в Авиридане.