– Когда он здесь был? – резал слова Людомир.
– С неделю назад где-то. Дней пять-шесть, может быть. Ещё говорил, чтобы я никому не рассказывал, что он через нас проезжал. Но тебе, я думаю, можно рассказать, – хитро подмигнул Митрий, глаза, которого из хмурых, превратились в лукавые.
– А о нём ещё кто-то спрашивал из проезжающих через вас?
– Было дело. Есть на Острове банда головорезов, «Восьмёркой» кличут…
– Я слышал про них уже, – в нетерпении перебил Людомир Митрия, который вот-вот растёкся бы надолго мыслию по древу, – ты им сказал про Стипе?
– Нет, конечно. Они и так народ тёмный и недружелюбный, а про Стипе и вовсе грубо спрашивали. Я уж даже начал думать, что мужиков придётся созывать, а сними и Кормильца, чтобы угомонить разбойников, – Митрий активно пожимал своими плечами и размахивал руками, стараясь показать своему собеседнику, что он не лыком шит.
– Это хорошо, что ты так сделал. Про Стипе лучше молчи. Многие его ищут. А когда, ты говоришь, эта Восьмёрка проезжала через деревню? – уже тихим, приглушённым голосом говорил хозяину Людомир.
– Когда это было?! – вновь всплеснул руками Митрий, – да вчера утром они были. Часок пробыли, жертву принесли. Хоть и грубы были, а Кормильца-то уважили получше, чем Стипе.
– Ладно, —тяжело вздохнул Людомир, – давай саженцы и говори, где их посадить.
– Им самое место будет на опушке леса за моей избёнкой. Последний раз был не дождь, а буря – много деревьев повырывало с корнем. Надо на их место вишенок присадить. Людомир, недослушав до конца Митрия, взял саженцы вишни и направился к дружинникам, которые стояли рядом со своими конями, жадно глотавших прохладную воду из корыта. Людомир был тревожен: он со спутниками опаздывал за «Восьмеркой», которая, если получит сведения о Стипе или случайно на него наткнётся, не даст выполнить княжеское задание, и тогда неизвестно, но, возможно, печально будущее ждало бы детей гордого витязя.
– Калмир, – обратился к старшему дружиннику Людомир озабоченным голосом, – они опережают нас.
– Когда? – резко развернулся к Людомир Калмир.
– Вчера здесь проезжали, – вперив взгляд в землю и взяв лошадь Калмира за удила, ответил Людомир.
– Едем. Чего мы ждём?! – волком прорычал Калмир, – Князь нам всем головы поснимает.
– Нам задобрить того, кто, вполне возможно, укажет нам точно, где сейчас захоронился Стипе. А ещё его благоволение поможет нам найти пищу в любом месте на Острове. А ведь тут некоторые люди умирают от голода, хотя зверя в лесах полно, а ягоды и грибы растут обильно.
– Ты предлагаешь принести жертву? – вступил в разговор Армор, у которого из под шапки густых волов по лбу скатывались крупные капли пота.
– Да, Армор. И даже не начинай – я знаю, что ты скажешь, – остановил Людомир фанатика, вытянув раскрытую ладонь навстречу ему, – Армор, мы должны это сделать, что выполнить задание. Главное правило Острова: уважай духов, но бойся людей. Соблюдать что-то одно недостаточно. Я часто видел, как кто-то слишком сильно полагался на духов и заканчивал с пробитыми головами, и, наоборот, тех, кто не ссорился ни с кем из островитян, но погибал самым чудным и таинственным способом.
– Мы не язычники…
–Я же сказал, даже не начинай, – сразу же оборвал Армора Людомир, в одно мгновение оказавшийся вплотную лицом к лицу с фанатиком, стоявшим в шагах шести от него секунду назад, – это не та жертва, что ты себе выдумал. Мы козлов и овец резать не будем. Крови ничьей не прольём. Тут дело в том, что мы должны будем только посадить вот те саженцы вишневые, что я притащил к вам. Разве есть что-то плохое в том, чтобы деревья сажать? – Людомир не отводил глаз от лица Армора, пока шипел свою речь. А тот несколько растерялся, только и бегали его глазёнки по земле, да по лицам товарищей в безнадёжных поисках поддержки.
– Это против воли Великой Матери… – тихо проговорил Армор. Все замолчали. Людомир был эмоционален в последние секунды, и этот его напор подействовал на дружинников, которые даже и не думали противоречить разошедшемуся язычнику. Но тем и неожиданнее была развязка этой сцены.
– А ладно. Хрен с тобой! Не хочешь, не делай. Он всё видит, – Людомир резко повернулся и пошёл за саженцем для себя. Взяв лопату и молодую вишенку, он зашагал к указанной Митрием опушке леса.
– Вы со мной или нет? – жестким, суровым, бьющим по нервам голосом крикнул Людомир Калмиру и Белесе. Те молча взяли лопаты с саженцами и пошли за со своим проводником.