Белеса поднялся первым, на нём были только царапины, хоть некоторые из них были и довольно глубокими. Людомир же продолжал валяться. Когда Белеса подошёл к товарищу, то он увидел, что у того разорвано правое бедро. Во время броска и недолгой борьбы на земле оборотень чуть не оторвал своими острыми когтями ногу Людомира. Оборотень выбрал не ту конечность для атаки и поплатился за это. Но цена за победу в этой драке для Миндала была слишком высокой. Рана была плохой. Белеса знал, что после таких повреждений не выживают, и ему поплохело от этого. Он не хотел оставаться на Острове один, вдобавок, когда вокруг бродил неуёмный Леший.
Людомир зажал рукой рану и пополз к выпавшему мечу. На его лице не было видно ни страха, ни ужаса от надвигающейся смерти. Может быть, потому что Людомир верил, что тогда князь не станет срывать злобу на его детях. Жизнь выявила победителя, и он в это время спокойно лежал на своей широкой постели с мягкой периной и разбросанными многочисленными подушками из дорогих тканей, читая исторические труды про древних правителей, жадно впитывая болезненные уроки прошлого.
А Людомир тем временем тщетно пытался встать. Белеса подскочил к нему и помог подняться, подставив плечо товарищу.
– Он вернётся. Надо его заколоть. Это единственный наш шанс, —тяжело дыша, прошептал Людомир.
– А смысл его убивать? Я без тебя сгину в этом лесу, – в голосе Белесы сквозило пронзительное отчаяние существа, которое из-за всех сил цепляется за жизнь в безнадёжной ситуации.
– Не пропадёшь. Лес расступится. Главное… Мы отвлечём его. Дай ему загрызть меня, и если я его не порежу одновременно, круши Лешего сам.
Дух не заставил себя ждать. С зализанными ранами, ломая кустарник, он выбежал на полянку, где его ждали воины.
Дальнейшие события разворачивались стремительно. Если первая схватка мужей с Лешим представляла с собой разведку боем, то в этот раз никто не стал затягивать с развязкой. Видя, раненого соперника и почуяв запах крови, зверь набросился на более слабого соперника, чтобы потом закончить дело со вторым. Броском Медведь обошёл воинов со стороны и оказался перед Людомиром, за которым остался стоять Белеса. Следующим движением Леший кинулся на Миндала и повалил его на землю. То, что увидел Белеса, заставило его застыть от ужаса. Медведь своими крепкими челюстями содрал кожу с дюдомирова лица и размозжил его. Но Леший сразу же отбросился от поверженного соперника. Под его левым соском торчал выхваченный в нужный момент кинжал, вошедший в сердце зверя, который начал приобретать человеческий облик. Белеса видел, как по полянке мечется низенький, сухой и горбатый старикашка, стонущий от боли. Не находя себе места, он оперся об массивный старый дуб, обагрив его ствол кровью. Старик застыл и постепенно начал сливаться с деревом, делая ещё пузатее древнего жителя Леса. Опасность была позади.
Белеса, боязливо озираясь по сторонам, подошёл к Людомиру. Его тело было безвозвратно искалечено: почти оторванная нога оборотнем, оглоданное лицо, истерзанные руки и тело, из которого сочилась кровь. Конец Великого воина был удручающим. Он пал в безвестному лесу, вместо того, чтобы гордо погибнуть на поле брани, вводя в ужас врага. Такая благородная смерть проносилась мимо Людомира десятки раз, не касаясь его, как будто зная, какой печальный конец уготовила судьба знаменитому витязю.
Белеса стоял понурый. Ему всё-таки было жаль Людомира. Ко всему прочему, его передёргивало от того, что подобное могло произойти с ним. Просто он почему-то оказался удачливее, а жизнь несправедливой: ведь \это он, а не Людомир, нагнал на них гнев лесного духа.
К удивлению Белесы, по подсчётам, которого стояла глубокая ночь, начало светать. Багряное солнце заливало лес своим кровавым светом, придавая торжественности прощанию природы с Людомиром. Не зря, он уважал Лес и Остров, не зря делал жертвы духам и старался не гневить их. Белеса смотрел, как из темного леса тянулся длинными лозами плющ к погибшему богатырю и укутывал его истерзанное тело своими зелёными листьями и распустившимися белыми цветами, которые на рассвете казались алыми от пролитой в эту ночь крови. Вокруг пели зарянки, которые встречали своей незамысловатой музыкой воинов, когда те только ещё собирались взойти на Остров.
Природа приняла буйного и непокорного сына своего обратно. Он вернулся оттуда, откуда пришёл и стал частью Острова, этого свободного края, где воля движет людьми и ничто им не указ. Но жизнь продолжалась дальше. Неоспоримый закон природы: жизнь сменяется смертью, а смерть жизнью. На место умершим приходят живые. Белесе надо было двигаться дальше, чтобы найти Стипе, этот ходячий мешок серебра, который при удачных стечениях обстоятельствах мог оказаться у шрамолицего. Но где искать язычника-бунтовщика. Без проводника поиска были тщетны. Но из памяти к Людомиру, или ещё по какой неведомой причине помощь пришла неожиданно к Белесе. На Острове вообще многое случалось внезапно, что прельщало тех, кто не мог смириться со скукой повседневности и пугало других, большинство, которое боялось шагнуть к новому в безызвестность.