Воины зашли в трактир, набитый всяким разным людом, не внушающим никакого доверия. Сидели разбойники с заткнутыми топорами и кинжалами за пояса или закинутыми за спину луками; попрошайки, из которых не все успели избавиться от искусственных бельм на глазах или других увечий; воры, сразу бросившие оценивающий взгляд на вошедших, и прочие лихие люди.
Калмир со своими людьми сели за стол в углу, что не спасало их от пристальных взглядов, которые парировал Алехно, хмурясь из-за массивных надбровных дуг.
– Где мы будем искать беглеца? – начал разговор Армор, пока воинам приносили тарелки с наваристой рыбной похлёбкой.
– Сначала поедим, а потом вы пойдёте спать. А я поспрашиваю людей про Стипе, где он схоронился.
– Много здесь таких деревень? – включился в разговор Калмир.
– Есть ещё две пристани. В центре Острова разбросаны деревни и несколько капищ, окружающих Олений Городок, столицу, если можно так сказать, Острова. На Юге есть селения. Но много людей живут изгоями в лесу.
– Значит, лес здесь безопасен? – вновь вступил в беседу Армор.
– Как вести себя будешь. Здесь много диких животных, и они все могут захотеть тебя наказать. Однажды я видел, как один муж, убивший зайца ради забавы, был растерзан Медведем, который привёл с собой ещё стаю волков. Я бы вам вообще не советовал здесь охотиться. Зверь местный под охраной духов, и они не рады пролитой крови живых существ, когда любой человек может наесться здесь орехами, мёдом и ягодами, – Людомир замолчал ненадолго, чтобы осушить кружку мёда, приятно растекавшегося по пересохшей глотке, – Встречается на дороге и самодивское хоро. В предрассветный час в низинах можно вначале услышать, а потом и увидеть хоровод прекрасных девиц, которые зазывают путников к себе повеселиться. Трудно удержаться от их крепких объятий и испепеляющих ласк, лишающих полностью всяких сил. Но проведя ночь с девицей на холодной болотистой земле, с утра тебя бьёт сильная лихорадка, от которой ты умираешь спустя несколько дней.
Мужчины молча ели свою похлёбку, макая в неё хлеб и устремив глаза на рассказчика, которого, судя по виду, вообще не волновало то, что он рассказывал.
– Что за чертовщина творится на этом Острове, – воскликнул немного побледневший Армор.
– Здесь нет, чертей. Только духи и люди, которые гораздо опаснее первых, – словно отрезал Людомир.
– А кто же здесь защищает жителей от всех этих хоро и леших? – полюбопытствовал теперь Алехно.
– Люди приносят отдельным духам жертвы, других духов просто уважают в своих поступках. А каких-то духов обходят стороной, как то самое самодивское хоро, которое, я смотрю, вас сильно взволновало, – с издёвкой в голосе сказал Людомир.
– Князя нет, церкви нет. Как тут люди живут?! – продолжал ругать Остров Армор, улопывавший, несмотря на своё небольшое тело, уже вторую тарелку похлёбки.
– Оглядываясь друг на друга. Здесь все во всём свободны. Калмир, —перевёл свои глаза на старшего из дружинников Людомир, – возьми нам большую комнату. Я пойду по кабакам пройдусь. А вы спите пока. Дорога будет дальняя.
– Ага, а где мы тебя найдём здесь? Сбежишь, или своих дружков на нас натравишь —вновь захорохорился Армор.
–Куда я сбегу? Вы как будто не знаете, что я не могу вернуться к князю без Стипе? – бросил, уходя, дружинникам Людомир.
На этот довод нечего было возразить. В Авиридане, столице авиридского княжества, на воспитании у князя находились дети Людомира. Десятилетняя девочка, которая, ворвавшись в этот мир с громким плачем, вытянула все жизненные соки из матери – Огнеславы, горячо любимой Людомиром статной брюнетки, с большой упругой грудью и пышущим, несмотря на легкую хромоту, здоровьем телом. Людомир взял её в жёны против воли своего рода, который хотел, чтобы лучший воин из Миндалов породнился со знатными и богатыми Дождичами. Но Людомир проявил свой ершистый нрав.
Авиридские воины покорили угрюмых дреговин, спрятавшихся в южных лесах, через которые проезжали к Острову воины. Несладкая участь ждала дреговинских женщин, которых отдали на увеселение авиридским бойцам их командиры. Не любивший насильничать Людомир проезжал в это время через одну деревню и увидел, как за красавицей дреговинкой бежал пьяный авирид, потерявший где-то свой шлем. Та не смогла убежать от своего преследователя из-за своей хромоты. Людомир нагнал авирида и дреговинку, когда тот уже повалил её и раздвигал ей ноги, прижав её руки к земле и кусая выглядывавшую сквозь порванный сарафан грудь. Не услышавший в общем шуме и гвалте, топот копыт подъехавшего коня, авирид поплатился собственной головой, в которой Людомир прорубил затылок. Плачущая и стирающая с себя кровь своего мучителя Огнеслава, продолжала кричать, когда к ней приблизился Людомир, боясь, что тот убил авиридского воина, потому что сам хотел воспользоваться её телом.