27-го. Сегодня пришелъ во мнѣ японецъ Асануя. Я ему разсказалъ, какъ аины дурно приняли Рудановскаго и все это потому, что японцы ихъ возбуждаютъ противъ насъ. Я ему сказалъ, что я тоже знаю, что японцы разсказываютъ, что лѣтомъ много судовъ придетъ съ Мацмая и убьютъ русскихъ. Я ему объяснилъ, чтобы онъ выбросилъ это изъ головы, что если японцы вздумаютъ непріязненно дѣйствовать, то русскіе корабли не выпустятъ ни одну джонку, ни одного японца съ Сахалина, а что теперь мы ихъ просимъ возвратиться изъ Найпу, куда они убѣжали, чтобы жить съ нами въ Томари дружно вмѣстѣ; но что если они не хотятъ хорошо жить съ нами, то лучше пусть уходятъ въ Малку. На все это онъ отвѣчалъ, что аины врутъ, что они нарочно говорятъ противъ японцевъ, что японцы хотятъ дружно съ русскими жить {Японцы вымѣниваютъ отъ аиновъ почти единственно однихъ выдръ, которыхъ они промѣниваютъ манжурамъ, пріѣзжающимъ лѣтомъ въ Сирануси, на тонкія шелковыя матерія. Эту мѣну производить можетъ только японскій начальникъ, и вѣроятно не въ большомъ размѣрѣ. Главная цѣль сахалинской колоніи для японцевъ есть рыбный промыселъ. Аины народъ не промышленный и не дѣятельный, и поэтому мѣна съ ними приноситъ выгоду манжурамъ только потому, что аины дешево отдаютъ свой пушной товаръ. По словамъ японцевъ, кочующій народъ Ороки богаты. Японцы мало впрочемъ знаютъ ихъ, но аинъ Сиребинусъ предлагалъ ѣхать съ нашими товарами торговать къ нимъ.}. Онъ ушелъ и скоро мнѣ принесли отъ Мару-Яма свѣжей рыбы. Боязнь, что ихъ выгонятъ изъ Томари, руководила въ этомъ случаѣ любезностью японцевъ.