Наталья Барабаш
Остров сирен
Знакомьтесь, Абрамович!
Никогда не знаешь, кого пошлет судьба, если решит перевернуть твою жизнь.
Яков был из тех редких людей, что сделали из фамилии профессию.
– Меня зовут Абрамович! – гордо провозглашал он. – Да, именно – Абра-мо-вич! Вам это что-то говорит?
Представлялся он скромно – управляющий банком. Название банка произносил скомканно, так что вы еле улавливали знакомую аббревиатуру. И тут же с предвкушением рыбака, закидывающего удочку, захлебисто спрашивал:
– А вы где работаете?
Он коллекционировал нужные контакты. И если бы не злая судьба, подбросившая нам этот подарок – суетливого невысокого мужичка лет 50 с выдающимся пузцом и кривоватыми волосатыми ногами, по-цыплячьи торчащими из цветастых шортов, – Мы никогда бы не повернули в его сторону головы. Но тут деваться было некуда.
Он сидел через проход в автобусе, который вез нас с подружкой Машкой из аэропорта Неаполя в отель у моря в Амальфи. Яков ехал на отдых с девицей. Девица была моложе его лет на 25 и совершенно невзрачной внешности – пыльно-серая ночная бабочка с так и не проступившими из личинки чертами лица. Очевидно, Яков увлекался лепкой. То есть мечтал вылепить из этой глины удобную для себя Галатею. Процесс уже пошел: девица была молчалива и, когда Яков от нее отвлекался, как бы переставала существовать. Мне казалось, что и дышала она через раз. Экономила воздух.
Сначала сидящие рядом пассажиры общались с Яковом не без удовольствия. Дорога длинная, вниз на головокружительные обрывы с кровожадными клыками скал страшно смотреть, а тут – такой фейерверк красноречия. Через 5 минут выяснялось, что у вас масса общих знакомых – он знает вашего начальника, начальника вашего начальника и всех его боссов вплоть до самого главного. А также всех, кто хоть как-то связан с перетеканием денег в любых сообщающихся сосудах.
Через полчаса его трындеж подкатывал к горлу тошнотой вместе с кружением отвесной дороги. Через час вы с надеждой поглядывали в пропасть. А он продолжал захлебываться рассказами о чудесах своей пронырливости.
– Вы в газете работаете? – заинтересовался он Машкой, когда она в ответ на его расспросы промычала что-то про отдел пиара в крупном издательском холдинге. Видно было, как жадно закрутились жернова его мозгов и выдали ответ: может быть полезным. Зачем, кому – наш новый знакомец еще не знал, но уже положил Машку с ее выдающейся грудью и пиар-службой на полочку своего файлообменника. Возможно, и фаллосообменника тоже, так как он намертво забыл о сопровождающей его девице. Меня он проигнорировал: мы с моей аллергией (я – врач-аллерголог) и скромными относительно Машки размерами бюста были не в его вкусе. Про элитную клинику я дальновидно промолчала.
– Ма-ша! – заливался Яков так, будто они вдвоем сидели в уютном ресторанчике, а не в тесном вонючем автобусе, забирающемся, кряхтя и попердывая клубами дыма, на очередной круг серпантина. – Ну, вы-то должны его знать! Красовский! Послушайте! Его все знают! Так вот именно я вывел его денежки в Швейцарию. Именно я! Я создал такой фондик – мечта, а не фондик! Организовал как бы пожертвования. А потом мы эти пожертвования… Кстати! Ма-ша! У вас есть средства? Их же надо срочно выводить! Вам – лично вам! – я сделаю это практически бесплатно. Каких-нибудь 10 процентов… Но если у ваших клиентов есть проблемы…
Я ненадолго задремала, а когда очнулась, увидела замороченную до полуобморока Машку и продолжающего страстно токовать Якова:
– А еще денежки – Маша, внимание! – можно сохранить так… Вы переводите мне всю сумму в рублях…
Автобус неожиданно остановился – уже стемнело, и мы не сразу поняли, что вход в наш отель находится прямо на дороге. Водитель выкинул чемоданы перед некогда голубой, а сейчас обшарпанной до костей итальянской дверью. Мы шагнули из духоты автобуса в еще большую духоту распаренной на солнце дороги, дохнувшей нам в ноги жаром. И с ужасом увидели, что из всей группы в этом чудесном месте живем только мы с Машкой. И Яков с девицей.
– Постойте здесь! – сказал он нам. – Схожу на разведку!
Я поняла, что разведать он хочет, какая комната получше. И потому тоже решительно шагнула внутрь.
Крошечный белый коридорчик можно было назвать рецепцией только чтобы не обидеть хозяев. За карликовым столом в углу никого не было, но при нашем появлении звякнул колокольчик, и тут же откуда-то выплыла пышнотелая итальянка в цветастом платье.
– Ай нид бест рум! – тут же затараторил Яков, позабыв о всяком джентльменстве. – Ай бест френд е хозяин! Хозяин, хозяин, – он щелкнул пальцами…