Ко всей целиком.
Ник не знал, чего хочет от этой женщины, но, что бы это ни было, он понимал, что не может взять это силой.
Его член возродился к жизни, стоило только подумать о Еве. Ник уронил голову на грудь и вновь повернулся к ночному горшку.
«Похоже, я тут надолго».
На следующее утро солнце не пожелало показывать людям свое лицо. Над островом висели тяжелые тучи, сыпавшие на землю изморось и грозившие породить шторм на восточном горизонте.
Ник сразу заметил, что Ева не вышла из комнаты к завтраку.
Однако мисс Монро и мисс Смайт сидели за столом, свежие, как маргаритки, и, черт побери, такие же радостные.
— Право же, я перетанцевала, наверное, со всеми холостяками острова, — сказала мисс Монро. — По крайней мере, так полагают мои ноги. Начать с того, что мои туфли были слишком тесными, но я просто не устояла перед такими очаровательными малютками. Еще раз спасибо, капитан.
Николас промычал в свою тарелку с кашей что-то неопределенное.
— Кто-нибудь понравился тебе больше остальных? — спросила мисс Смайт. Она уже несколько раз помешала содержимое тарелки, но так и не поднесла ложку ко рту.
— Как можно выбрать из всех звезд на небе одну? Один камешек из гальки всего побережья? — энергично жестикулируя, проговорила мисс Монро, а потом подалась вперед и добавила: — Но вот что я тебе скажу: есть немало таких, с которыми я была бы не против потанцевать еще раз.
Хиггс откинулся на спинку стула. Ник знал, что тому ни разу не удалось покружить мисс Монро в танце.
— Нам пора на острова Теркс, — сказал Перегрин. — Отплываем сегодня, сэр?
— Посмотрим, что принесет день. Мне не слишком нравится, как выглядит горизонт, но в любом случае загрузите на «Сьюзен Белл» все необходимое, — распорядился Ник. Ему ужасно не хотелось уезжать, не примирившись с Евой. А как это сделать, он пока не имел понятия. Тем не менее нужно было отправляться в рейс. — Соль не поплывет в колонии сама, верно?
— Тогда с вашего позволения, сэр, я приступлю к выполнению своих обязанностей.
— Разумеется, мистер Хиггс.
Николас бросил пристальный взгляд в окно, выходившее на восток. На небе клубились тучи. Когда он в последний раз проверял барометр, ртутный столбик стремительно падал.
Женщины еще несколько минут болтали о событиях прошлого вечера, а Ник тем временем доедал кашу. Наконец он отложил ложку и спросил:
— Кто-нибудь из вас говорил с мисс Апшелл сегодня утром?
— Я, — отозвалась мисс Смайт. — Ева попросила, чтобы завтрак принесли ей в комнату. Она все еще нездорова. Должно быть, перемена погоды плохо на нее влияет.
— Однако же вы говорили, что она не склонна к недомоганиям. — Ник отхлебнул одним глотком добрых полчашки, хотя чай был достаточно горячим, чтобы ошпарить ему язык. Маленькими глоточками пьют только щеголи. — Насколько я понимаю, вы давно друг друга знаете. Вы из одной местности?
— Да, — сказала мисс Монро.
— Нет, — сказала мисс Смайт. Одновременно.
— Так нет или да?
Женщины обменялись виноватыми взглядами.
— Ах, мне послышалось, вы сказали «конфессии», — выкрутилась мисс Монро. — Конечно же, мы все христианки. Ведь мы английские леди, не так ли? Но мы не из одной местности, нет. Я из Суррея, а Пенелопа выросла в Саффолке.
— А мисс Апшелл?
— В Лондоне, — сказала мисс Смайт. — Думаю, в Лондоне.
— Но вы не уверены. Где вы все познакомились?
— В… пансионе… благородных девиц миссис Торрингтон, — проговорила мисс Монро, глядя вверх и вправо.
— Салли, помолчи. Это неправда.
— Пенни!
— Прости, дорогая, но я больше не могу врать капитану, — сказала мисс Смайт. — Нельзя платить такой монетой за его доброту. — Она повернулась, чтобы встретить взгляд Николаса, но все же опустила глаза. — Хотя я не стану его винить, если теперь он изменит свое отношение к нам.
— Сомневаюсь, что вам это угрожает, — сказал капитан.
— Выслушайте меня, прежде чем связывать себя обещаниями, — сказала мисс Смайт. — Понимаете, строго говоря, мы не совсем леди.
— Только не говорите, что я приютил трех безукоризненно вежливых проституток, — со смехом сказал Николас.
Глаза у мисс Смайт сделались круглыми, как блюдца, и Ник пожалел, что поддразнил ее. Только от Пенелопы он мог узнать правду о Еве.