Никто не хватится их еще несколько часов!
Когда лейтенант Рэтбан остановил их на улице, Ева почувствовала легкое раздражение, не более того. Теперь ее сердце бешено колотилось в груди. Рэтбан знал, что Ник организовал налет на склад, и утверждал, будто может это доказать.
— Как видите, будучи верноподданным короны, я просто обязан предъявить магистрату свидетельства, которые собрал, — сказал он.
— Какие свидетельства?
Рэтбан приложил палец к губам.
— Об этом я расскажу на суде, но не вам. Уж мне-то известно, что не все на этом острове у лорда Ника в кармане.
У меня есть три заслуживающих доверия человека, которые видели, как он воровал порох, и они могут в этом поклясться.
Три! Всего двух оказалось достаточно, чтобы Еву приговорили к порке. Она подняла подбородок.
— Никто не станет давать показаний против капитана Скотта, — заявила она, всем сердцем желая, чтобы так оно и было.
— Должен признать, что они боялись говорить. — Рэтбан сделал паузу, чтобы поправить парик. — Но я пообещал им свою защиту, и теперь они согласны дать показания.
— Все уважают капитана Скотта, — заметила Пенни. — Никто не поверит вашим свидетелям.
В сердце Евы вспыхнула надежда.
— У таких, как Скотт, врагов не меньше, чем друзей. Это дерзкое преступление подрывает авторитет губернатора, — сказал лейтенант. — Власти поверят моим свидетелям, потому что это в их интересах. Губернатору Брюре нужно безотлагательно наказать кого-нибудь за этот акт предательства, чтобы это для всех стало уроком.
Английский суд легко поверил свидетелям, выступавшим против Евы, а ведь она была невиновна. Ник виновен. Надежда в ее сердце затрепетала, как пламя свечи на ветру, и окончательно погасла.
— Вы ведь знаете, какое наказание предусмотрено за государственную измену, не так ли, леди? Мне неприятно говорить о таких жутких вещах, но я не сомневаюсь, что Сент-Джордж будет наводнен зеваками в тот день, когда Николаса Скотта и всю его гнусную команду повесят, выпотрошат и четвертуют.
— Его команду? — Пенелопа сделалась бледной, как пергамент.
У Евы потемнело в глазах, но она заставила себя сделать глубокий вдох. Рэтбан кивнул.
— Неужели вы думаете, что Скотт совершил это злодеяние в одиночку? Нет, все его презренные матросы увидят свои собственные кишки.
Пенни пошатнулась, и Ева схватила ее за руку.
— Этого не произойдет. Островитяне не допустят, — с каменным выражением лица проговорила Ева.
— Хм-м! Как вы доверчивы, милая. Сейчас жители Бермуд обожают Николаса Скотта, но, осознав, что гнев нашего короля обрушится на остров, они потребуют его крови, — сказал Рэтбан. — Кто-нибудь вступился за вас, когда вас пороли?
Ева покачала головой, не надеясь на свой голос.
— И здесь никто не остановит руку правосудия. А знаете почему?
— Нет, но я знаю, как прекратить этот разговор. — Ева попыталась протиснуться мимо лейтенанта, но тот схватил ее за руку. — Дайте мне пройти!
— Не дам, пока вы не дослушаете меня до конца, — ответил Рэтбан. — Островитяне позволят казнить капитана, потому что людям нужны зрелища. Повешение, потрошение и четвертование целой команды — это событие, которое они будут обсуждать годами. Вслух они, разумеется, станут сокрушаться, но не в силах будут отвести глаз. Они будут с упоением вслушиваться в каждый вопль. Завороженные жуткой картиной, они будут таращить глаза, когда кишки начнут наматывать на катушку. Люди любят чужие страдания. Кому, как не вам, об этом знать.
Ева подавила рвотный позыв.
— Мы на городской улице. Уберите руку, или я закричу.
— Если вы закричите, то подпишете Скотту смертный приговор, — пообещал Рэтбан. — Но если вы обе сейчас же и без лишнего шума отправитесь со мной в Каролину, я не поведу в суд своих свидетелей.
— Нет, мы с вами не поплывем.
Ева понимала: нужно найти Реджи и экипаж. Они должны как можно скорее вернуться в «Шепчущий холм». Ник что-нибудь придумает.
— Как угодно, хотя я сомневаюсь, что вам пойдет черный цвет, — крикнул им вслед лейтенант. — Ах, что же это я! Вы ему не жена, так что не сможете даже публично оплакивать его. Впрочем, носить траур по изменнику — не лучшая идея.
Ева продолжала идти вперед. Рэтбан не отставал.
— Я знаю, о чем вы думаете. Собираетесь предупредить его. — Голос Рэтбана, доносившийся из-за спины, казался Еве зловеще бесплотным. — Не сомневайтесь, магистрат пошлет войска, и Скотта арестуют задолго до того, как он сможет собрать команду и поставить паруса на своем корабле. Ему некуда бежать. Негде спрятаться. Ни ему, ни его команде.
— Его команде. — Пенни остановилась как вкопанная. — Мы должны пойти с ним, Ева.
— Но…
— Другого выхода нет, — сказала Пен. — Я люблю Перегрина. Я не могу допустить, чтобы его…
Ее лицо сморщилось, и она разрыдалась, прижимая платок к лицу.
Дрожа от ярости, Ева набросилась на Рэтбана:
— Вы блефуете!
— Возможно. — Рэтбан ухмыльнулся. — Возможно также, что я провел сегодняшнее утро с Дигори Боком, человеком, которого ваш капитан опрометчиво отчислил из команды. Он и его друзья готовы выступить в суде.
Дигори Бок. Это имя казалось Еве знакомым. Да, это тот самый матрос, которого Ник вычеркнул из судовой роли[27] за пьянство.
— Звезды стали неудачно для вашего капитана. В краже пороха кого-то обвинят. Кого-то заставят за это поплатиться. Простой народ может любить вашего «лорда Ника», но, уверяю вас, люди, занимающие официальные должности, не жалуют тех, кто незаслуженно приписывает себе титулы.
— Я не думаю, что у него есть свидетели, Пенни, — сказала Ева, стараясь придать голосу уверенности, каковой не было в ее душе.
— Готовы поставить на это жизнь капитана? — спросил Рэтбан. — А ведь я могу указать на Скотта, и он превратится в отличную мишень. Мистер Бок был очень разговорчив. — Рэтбан пристально посмотрел на Еву. — Ставки довольно высоки, не так ли?
Слишком высоки.
— Мы пойдем с вами, — процедила сквозь зубы Ева. — Но знайте: если по пути в Чарльстон у меня появится хоть малейшая возможность скормить вас акулам, я с удовольствием ею воспользуюсь. Так что спать спокойно вам не придется, лейтенант.
— Благодарю вас, мисс Апшелл. — Рэтбан склонился в низком насмешливом поклоне. — Предупрежден — значит вооружен.
Глава 33
Реджи мял в руках кепку. «О Боже, о Боже, теперь мне несдобровать».
— Что значит «их нет»? — взревел Николас Скотт. Он так громко топал, что, казалось, вот-вот проломит половицы.
— Их там не было. Я все сделал, как мисс Ева сказала: сбегал за угол в магазин и взял пару коричных палочек. Потом, когда подошло время, какое она назначила, пригнал коляску обратно на Уотер-стрит, а их ни слуху ни духу. — Реджи переминался с ноги на ногу. — Я проверил все лавки, но их никто не видел, даже шляпник. А если уж леди идут за покупками, они всегда покупают шляпы.
Капитан схватил его за воротник и поднял так, что их глаза оказались на одном уровне.
— Ближе к делу, Реджи.
— Так точно, к делу. — Мальчик облегченно вздохнул, когда лорд Ник поставил его на пол и продолжил мерить шагами комнату. Реджи никогда не видел капитана таким вспыльчивым. Он был похож на задраенный перед штормом корабль, рвущийся со своих якорей. — Потом я поехал на причал, узнать, не видел ли барышень кто из ребят. Они сказали: «Да, видели».
Капитан остановился и бросил на Реджи недобрый взгляд.
— Продолжай.
— Ребята сказали, что леди сели на паром вместе с тем типом, который выглядит как денди, но, похоже, в последнее время поистратился. Вид у него был потрепанный.
— На какой паром?
— Тот, который идет к Ирландскому острову и поселку Сомерсет.
— Там стоит судно Востока.
— Да, ребята говорили, что слышали это имя. Денди накинул паромщику сверху, чтобы тот сразу отчалил. Он сказал, что хочет отправиться в колонии на «Морском волке». То есть, если они на него успеют. Капитан Восток отплывает сегодня.
Николас схватил со стола подзорную трубу и шагнул к ближайшему западному окну.