— Капитан Смоллетт, сэр, хочет с вами поговорить.
— Я всегда к услугам капитана. Попроси его пожаловать сюда,— ответил сквайр.
Капитан, оказалось, шел за своим послом. Он сразу вошел в каюту и закрыл за собой дверь.
— Ну, что скажете, капитан Смоллетт? Надеюсь, все в порядке? Шхуна готова к отплытию?
— Вот что, сэр,— сказал капитан,— я буду говорить откровенно, даже рискуя поссориться с вами. Мне не нравится эта экспедиция. Мне не нравятся наши матросы. Мне не нравится мой помощник. Вот и все. Коротко и ясно.
— Быть может, сэр, вам не нравится также и шхуна? — спросил сквайр, и я заметил, что он очень разгневан.
— Я ничего не могу сказать о ней, сэр, пока не увижу ее в плавании,— ответил ему капитан.— Кажется, она построена неплохо. Но судить об этом еще рано.
— Тогда, сэр, быть может, вам не нравится ваш хозяин? — спросил сквайр.
Но тут вмешался доктор Ливси.
— Погодите,— сказал он,— погодите. Этак ничего, кроме ссоры, не выйдет. Капитан сказал нам и слишком много и слишком мало, и я имею право попросить у него объяснений… Вы сказали, капитан, что вам не нравится наша экспедиция? Почему?
— Меня пригласили, сэр, чтобы я вел судно, как говорится, не задавая вопросов, туда, куда прикажет этот джентльмен,— сказал капитан.— Отлично, я ни о чем не расспрашивал. Но вскоре я убедился, что самый последний матрос знает о цели путешествия больше, чем я. По-моему, это непорядок. А как по-вашему?
— По-моему, тоже,— сказал доктор Ливси.
— Затем,— продолжал капитан,— я узнал, что мы идем искать сокровища. Я услыхал об этом, заметьте, от своих собственных подчиненных. А искать сокровища— дело щекотливое. Поиски сокровищ вообще не по моей части, и я не чувствую никакого влечения к подобным затеям, особенно если это дело секретное, а секрет— прошу прощения, мистер Трелони!— выболтал, так сказать, даже попугаю.
— Попугаю Сильвера? — спросил сквайр.
— Нет, это просто поговорка,— пояснил капитан.— Она означает, что секрет уже ни для кого не секрет. Мне кажется, вы недооцениваете трудности дела, за которое взялись, и я скажу вам, что я думаю об этом: вам предстоит борьба не на жизнь, а на смерть.
— Вы совершенно правы,— ответил доктор.— Мы сильно рискуем. Но вы ошибаетесь, полагая, что мы не отдаем себе отчета в опасностях, которые нам предстоят. Вы сказали, что вам не нравится наша команда. Что ж, по-вашему, мы наняли недостаточно опытных моряков?
— Не нравятся мне они,— отвечал капитан.— И если говорить начистоту, нужно было поручить набор команды мне.
— Не спорю,— ответил доктор.— Моему другу, пожалуй, следовало набирать команду вместе с вами. Это промах, и, уверяю вас, совершенно случайный. Затем, кажется, вам не нравится мистер Эрроу?
— Не нравится, сэр. Я верю, что он хороший моряк. Но он слишком фамильярничает со своими матросами. Хороший штурман на корабле должен держаться в стороне от матросов. Он не может пьянствовать с ними.
— Вы хотите сказать, что он пьяница? — спросил сквайр.
— Нет, сэр,— ответил капитан.— Я только хочу сказать, что он слишком распускает команду.
— А теперь,— попросил доктор,— скажите нам напрямик, капитан, чего вам от нас нужно.
— Вы твердо решили отправиться в это плавание, джентльмены?
— Бесповоротно,— ответил сквайр.
— Отлично,— сказал капитан.— Если вы до сих пор терпеливо меня слушали, хотя я и говорил вещи, которых не мог доказать, послушайте и дальше. Порох и оружие складывают в носовом трюме. А между тем есть прекрасное помещение под вашей каютой. Почему бы не сложить их туда? Это первое. Затем, вы взяли с собой четверых слуг. Кого-то из них, как мне сказали, тоже хотят поместить в носовой части. Почему не устроить им койки возле вашей каюты? Это второе.
— Есть и третье? — спросил мистер Трелони.
— Есть,— сказал капитан.— Слишком много болтают.
— Да, чересчур много болтают,— согласился доктор.
— Передам вам только то, что я слышал своими ушами,— продолжал капитан Смоллетт.— Говорят, будто у вас есть карта какого-то острова. Будто на карте крестиками обозначены места, где зарыты сокровища. Будто этот остров лежит…
И тут он с полной точностью назвал широту и долготу нашего острова.
— Я не говорил этого ни одному человеку! — воскликнул сквайр.
— Однако каждый матрос знает об этом, сэр,— возразил капитан.
— Это вы, Ливси, все разболтали! — кричал сквайр.— Или ты, Хокинс…
— Теперь уже все равно, кто разболтал,— сказал доктор.
Я заметил, что ни он, ни капитан не поверили мистеру Трелони, несмотря на все его оправдания. Я тоже тогда не поверил, потому что он действительно был великий болтун. А теперь я думаю, что тогда он говорил правду и что команде было известно и без нас, где находится остров.
— Я, джентльмены, не знаю, у кого из вас хранится эта карта,— продолжал капитан.— И я настаиваю, чтобы она хранилась в тайне и от меня и от мистера Эрроу. В противном случае я подаю прошение об уходе.
— Понимаю,— сказал доктор.— Во-первых, вы хотите прекратить лишние разговоры. Во-вторых, вы хотите устроить крепость в кормовой части судна, собрать в нее слуг моего друга и передать им все оружие и порох, которые имеются на борту. Другими словами, вы опасаетесь бунта.
— Сэр,— сказал капитан Смоллетт,— я не обижаюсь, но не хочу, чтобы вы приписывали мне слова, которых я не говорил. Нельзя оправдать капитана, решившего выйти в море, если у него есть основания опасаться бунта. Я уверен, что мистер Эрроу— честный человек. Многие матросы— тоже честные люди. Быть может, все они честные люди. Но я отвечаю за безопасность корабля и за жизнь каждого человека на борту. Я вижу, что многое делается не так, как следует. Прошу вас принять меры предосторожности или отпустить меня. Вот и все.
— Капитан Смоллетт,— начал доктор, улыбаясь,— вы слыхали басню о горе, которая родила мышь? Простите меня, но вы напоминаете мне эту басню. Готов поклясться моим париком, что, когда вы явились сюда, вы хотели потребовать у нас много больше.
— Вы очень догадливы, доктор,— сказал капитан.— Явившись сюда, я хотел потребовать расчета, ибо у меня не было ни малейшей надежды, что мистер Трелони согласится выслушать хоть одно мое слово.
— И не стал бы слушать! — крикнул сквайр.— Если бы не Ливси, я бы сразу послал вас ко всем чертям. Но как бы то ни было, я выслушал вас и сделаю все, что вы требуете. Однако мнение мое о вас изменилось к худшему.
— Это как вам угодно, сэр,— сказал капитан.— Потом вы поймете, что я исполнил свой долг.
И он удалился.
— Трелони,— сказал доктор,— против своего ожидания я убедился, что вы пригласили на корабль двух честных людей: капитана Смоллетта и Джона Сильвера.
— Насчет Сильвера я с вами согласен,— воскликнул сквайр,— а поведение этого несносного враля я считаю недостойным мужчины, недостойным моряка и, во всяком случае, недостойным англичанина!
— Ладно,— сказал доктор,— увидим.
Когда мы вышли на палубу, матросы уже начали перетаскивать оружие и порох. «Йо-хо-хо!»— пели они во время работы. Капитан и мистер Эрроу распоряжались.
Мне очень понравилось, как нас разместили по-новому. Всю шхуну переоборудовали. В кормовой части трюма устроили шесть кают, которые соединялись дощатым проходом по левому борту с камбузом¹ и баком². Сначала их предназначали для капитана, мистера Эрроу, Хантера, Джойса, доктора и сквайра. Но теперь две из них отдали Редруту и мне, а мистер Эрроу и капитан устроились на палубе, в сходном тамбуре³, который был так расширен с обеих сторон, что мог сойти на кормовую рубку⁴. Он, конечно, был тесноват, но все же в нем поместилось два гамака. Даже штурман, казалось, был доволен таким размещением. Возможно, он тоже не доверял команде. Впрочем, это только мое предположение, потому что, как вы скоро увидите, он недолго находился на шхуне.
[¹Камбуз — корабельная кухня.]
[²Бак — возвышение в передней части корабля.]
[³Сходный тамбур — помещение, в которое выходит трап (лестница, ведущая в трюм).]
[⁴Рубка— здесь: капитанская каюта (устар.).]
Мы усердно работали, перетаскивая порох и устраивая наши каюты, когда наконец с берега явились к шлюпке последние матросы и вместе с ними Долговязый Джон.